— Да где ж нормального возьмешь, — вздохнула Нелли. — Кстати, Нилка, там этот твой воздыхатель опять в увольнительной! Помнишь еще Канавского? Ну тот военный? — Нелли толкнула Нилу в бок. — В кино зовет. Может, пойдем?
— И что говорил? — оживилась Нила.
— Ну что говорил — опять про тебя спрашивал. Когда в Одесе будешь, можно ли увидится. Но я сказала, только компанией! Чтобы друга взял. Ты же не возражаешь? Я тоже военного хочу.
— Ой вэйзмир, Нелька! И шо ты за тем военным, потом по всему Союзу шататься будешь? — закатила глаза Нила.
— А вдруг он генералом станет?
— Ой, генеральша нашлась, — Нила смеялась всегда, по поводу и без повода. Нелька нахмурилась:
— Слышь ты, пустосмейка, так ты пойдешь?
— Пойду!
В кинотеатре им. 20-летия РККА на Ленина была премьера фильма «Суд чести».
Товарищи офицеры с трудом достали билеты. Нила откровенно скучала и вертелась. Новый шедевр, который соберет больше пятнадцати миллионов зрителей за первый год проката вместе со Сталинской премией, был идеологически выдержанным и открывал кампанию против «безродных космополитов». Никакой романтики и веселых песен. Два советских ученых проболтались на конференции в США о своих наработках по созданию лекарства от боли. А их под видом коллег слушали бизнесмены и разведчики. Дома по сюжету оба недалеких профессора получили сполна неодобрения и критики коллег. Один продолжал упираться и настаивать, что «наука не имеет границ» и что знание должно принадлежать всему человечеству. После чего, возмущенная такой «идейной незрелостью» профессора, от него отказывается жена, а ученые, получив наказание по решению суда чести, раскаиваются в своем поступке.
— Ну Неля, — уворачивалась Нилка от щипков и шипения сидящей по другую сторону подруги, — ну а разве у других людей иначе болит? Какая разница, кто им раньше поможет? И что это за жена такая, что от мужа отказалась?
Йосиф, который был одновременно смущен и восхищен такой дерзостью, спросил ее: — А ты бы не бросила?
— Ну, бачили очи, шо купували, ешьте, хоть повылазьте, — знаете такую поговорку? — подмигнула Нила.
После сеанса Йосиф провел ее до Мельницкой и поцеловал руку.
— А шо так скромно? — внезапно спросила Нила.
Канавский обомлел. Он не мог понять — это шутка или вызов: Нила серьезно поджала губы, а глаза ее смеялись.
— А можно?
— Если осторожно, — расхохоталась Нилка и быстро выставила перед лицом ладонь, которую смачно поцеловал Йосиф.
— Опять дразнишься?! А я, может, влюбился! — вдруг выпалил он. — Может, я женится на тебе хочу!
