— Ты ничего не знаешь, но многое чувствуешь, — проговорила она. — Я — Ингерада, та, которую ты готов признать своей богиней. Я — истинная повелительница южного моря и здешних архипелагов! Что ты знаешь о моем появлении здесь?
Рамбалан был в состоянии лишь тихо покачать головой. Откуда ему, простому парню с побережья, что-то знать о судьбах богов? Он был почти раздавлен тем обстоятельством, что богиня явилась ему лично…
Ингерада между тем продолжала:
— Столетия назад гордость людей, их властолюбие и алчность, раскололи Кристалл Вечности и отвратили от Империи Света благосклонность богов. В великой войне, которая была названа впоследствии «Падением Кристалла», не оказалось победителей. Проклиная себя, друг друга и даже своих небесных покровителей, люди покинули столицу… В те дни мои жрецы кровавыми слезами оплакивали утраченную связь между людьми и богами. Им не доставало моего присутствия, которое они привыкли ощущать в храме… Из погибающей столицы они бережно вынесли статую, которую прежде умащали дорогими благовониями и наряжали в роскошные одежды. Забрали они и драгоценные сосуды, и украшения, и музыкальные инструменты, и даже занавесы из тяжелой ткани. Все это, рискуя жизнью, они вывезли из разрушенной столицы, когда направились на юг вслед за владычицей Катурией.
Богиня говорила негромко, распевно. Она стояла на волнах, тихо покачиваясь, и свет колебался вокруг нее, словно ткань, потревоженная легким дуновением ветерка. Ее голос звучал ласково, успокаивающе, как колыбельная, и юноше начало казаться, будто он слышит эту песню сквозь сон. Погруженный в сладостное оцепенение, он не смел пошевелиться.
— Жители архипелагов по-прежнему дерзают называть свое государство Империей — Империей Южных Островов, хотя, конечно, это лишь осколок былой великой державы, — продолжала богиня. — Я хорошо помню, как Катурия прибыла сюда. Принцесса, дерзнувшая бросить вызов мужчине-сопернику. Великая чародейка, не побоявшаяся выпустить на волю армию монстров — созданий своего несчастного мужа.
Во главе своей разбитой армии молодая, красивая женщина ехала на юг. В седле она держала сына, маленького императора Борока. Ребенок, которого Катурия мечтала сделать правителем Империи Света, ничего не знал о предуготованной ему короне. Он мог лишь ощущать близость матери, ее сильные руки, ее теплое дыхание. Этого оказалось довольно, чтобы ребенок выжил и даже чувствовал себя счастливым.
Я помню, как Катурия достигла края земли и остановилась на берегу. В тот день бушевал шторм, нередкий осенней порой. Ветер яростно ревел, швыряя волны на берег. Острова лежали, наполовину скрытые серым туманом, безлюдные, одинокие, и лишь птицы гнездились на их изъеденных волнами скалах. Казалось, человеку не выжить в здешних краях. Но Катурия недолго всматривалась в смертоносное море.
