Спустившись на первый этаж, я зашел в небольшую лавчонку, расположенную прямо под моим кабинетом.
— Привет, Тони, — сказал я. — Почту уже приносили?
— Конечно. — Наклонившись, он достал из-под прилавка пачку писем, которые почтальон не удосужился разнести по этажам.
Пять писем было адресовано мне, четыре из них не содержали ничего, кроме счетов. Последнее было в дешевом конверте, который можно купить в любой аптеке. Оно было толстым и тяжелым, а надпись на конверте сделана женской рукой.
— Благодарю, — сказал я.
Вернувшись в кабинет, я бросил счета на пол, где они остались лежать вместе с другим хламом, и открыл последний конверт.
В него были вложены короткая записка, пятидесятидолларовая купюра и второй, меньшего размера конверт из плотной оберточной бумаги. На его обратной стороне была сургучная печать. Он напомнил мне тот конверт, который я видел мельком в сумочке миссис Люсьен. Я отложил его в сторону, положил поверх него пятьдесят баксов и приступил к чтению записки. Она начиналась с сути, без преамбулы:
Мистер Йетс, вам пишет женщина, с которой вы разговаривали в кафе «Медвяная роса». Я тетка и опекунша Филипа Кордея, что вам наверняка хорошо известно. Я знаю с какой целью нанял вас Филип, и именно по этой причине пыталась уговорить вас отказаться от работы. Видимо, я предложила вам слишком мало…
Открылась дверь. Я ощутил легкий запах духов и острое чувство опасности. Я не поднял голову — в этом не было смысла. Я был безоружен. Внезапно мне стало предельно ясно, что миссис Люсьен попала под автобус не случайно — кто-то ее толкнул.
Я надеялся, что записка прольет свет на обстоятельства этого дела. Я продолжил чтение:
Я не видела племянника два дня и не увижу до тех пор, пока не вернусь из Нью-Йорка в конце следующей недели. Мне известно, что вы находитесь с ним в постоянном контакте. Прошу вас передать ему второй конверт и сказать, что я разрешаю ему сломать печать. Надеюсь, после этого ваши услуги ему больше не потребуются. Взамен я уплачу вам вдвое больше того, что обещал он. Даю вам слово. Вкладываю в письмо пятьдесят долларов как свидетельство моих серьезных намерений.
Дэниель Люсьен.
За моей спиной послышался голос:
— Мистер Йетс, я полагаю?
— Вы не ошиблись, сэр. Я к вашим услугам.
Я глянул вверх. Их было двое — один долговязый, другой намного ниже. Оба подстрижены на голливудский манер, в модных костюмах, с пушками в руках. Духами пахло от долговязого. У коротышки выглядывали изо рта щербатые зубы, и он беспрестанно подхихикивал без видимой причины. Прежде я не встречал ни того, ни другого.
