, а она стыдливости не терпит. У нас, можно сказать, всякая женщина и жена – порна, однако мне хотелось как-то выделиться из них, хотелось стать самой лучшей, а потому я и отправилась в школу гетер. Однако, да простит меня великая жрица, – Лавиния отвесила в сторону Никареты не слишком почтительный, а довольно издевательский поклон, – некоторые порядки в славном городе Коринфе меня огорчили. Здесь, например, нет ни одного куреаса
[85], который держал бы лавку для уничтожения волос на теле. Ах, если бы вы только знали, сколько таких лавок в Тирене! – Лавиния восторженно всплеснула руками. – Люди заходят туда и позволяют мастерам обрабатывать любую часть своего тела любым способом, ничуть не стесняясь прохожих. Можно сжигать волосы с помощью тлеющего трута, можно выщипывать пинцетом, можно смазывать особой пастой…
– Вы все это научитесь делать сами и научите своих рабынь и служанок, перебила ее Никарета. – Кстати, девушки, когда начнутся матиомы по удалению волос, непременно позовите на них своих прислужниц: они должны все уметь делать так же хорошо, как вы сами. Между прочим, лавки куреасов в Коринфе тоже есть, но открыты они только в базарные дни с западной стороны агоры. Ты плохо искала, Лавиния!
– Слушай, Тимандра, а где Эфимия? – тихонько шепнула Адония. – Я ее уже третий день не вижу…
– Она отпросилась к родным – ее тетушка заболела, – чуть слышно ответила Тимандра. – Правда, она собиралась отсутствовать только день, да вот что-то задержалась. Наверное, тетушка тяжело больна.
Тимандра вздохнула. Она очень скучала по Эфимии. Она была скромна, услужлива – и очень умна. С ней рядом Тимандра чувствовала себя словно около родной сестры. Правда, иногда Эфимия вела себя довольно странно. Когда разгневанная Тимандра принялась рассказывать ей о ссоре с этим ужасным человеком, Хоресом Евпаптридом, Эфимия почему-то заплакала.
– Что ты? – удивилась Тимандра. – Меня совершенно не волнуют ни он, ни его обвинения!
– Но он волнует твое сердце, – всхлипнула Эфимия. – Я вижу это!
– Перестань, Эфимия! – рассердилась тогда Тимандра. – Ты слишком ненавидишь мужчин, вот и сходишь с ума, стоит только упомянуть кого-нибудь из них.
– Все беды женщин – от мужчин, – убежденно сказала Эфимия. – И лучше бы тебе не думать про Хореса Евпатрида!..
– Может быть, надо навестить ее родственников? – перебил мысли Тимандры шепот Адонии.
– Я уже думала об этом, – кивнула в ответ Тимандра. – Спрошу разрешения у верховной жрицы…
