Согласно навигатору, Хемминг жил в полутора километрах южнее посёлка, там, где из Гусиного истекала протока до большого озера Отрадное. Отдельный коттедж? Жильё от лесничества? Приозерский Лесхоз до наступления девяностых годов был богатой конторой, могло что-то и уцелеть после всех “приватизаций”. Посмотрим.
Миновал убогое Приладожское, свернул с главной дороги на просёлок в молодом сосняке. Впереди просвет — озеро.
Надо же, прямо декорации к классическому фильму “За спичками”. Старый финский дом. Даже не дом, а домище, каких сохранилось на Перешейке не особо много. Фундамент из валунов, выше могучая надстройка из чёрных от старости и непогоды брёвен. В наличии весь комплекс пристроек — сарай, хлев, и даже стоящая на протоке водяная мельница с изрядным деревянным колесом. Теперь понятно, почему раньше это место называлось Мельничной деревней.
Мне на секунду почудилось, будто сейчас из-за угла выйдут Ихалайнен с Юсси Ваттаненом, примут по стаканчику и отправятся в городишко Йоки за подарками Анне-Кайсе и спичками для жены Ихалайнена. Завораживающая аутентичность.
Впечатление портил разве что новенький квадроцикл “Motoland”, стоявший посреди двора — выходит, дед живёт не один? Не станет же девяностолетний мафусаил кататься на квадрике?
Вышел из машины, нарочито громко хлопнул дверью, чтобы привлечь внимание.
Привлёк. Из полуоткрытых ворот мельницы неторопливо вышла красна девица во вполне современном синем рабочем комбинезоне и клетчатой рубашке с закатанными рукавами. Хоть сейчас на плакат авторства Александра Дейнеки “Комсомолка — на трактор!”. Тёмно-медные волосы, заплетённые в косу, очень светлая кожа без намёка на конопушки, нордический профиль. Глаза синие-синие, незабудковые. Валькирия.
— Здравствуйте, — вежливо сказала барышня. На вид ей было лет двадцать, не больше. — Вы к кому? — Добрый день. Мне надо кое-что передать Хеммингу Ульриковичу. От Данилы Черёмушкина. — Вы от Дани? — валькирия благожелательно улыбнулась. Шагнула ко мне, протянула руку. Пожатие крепкое, сразу видно, что не изнеженная курсистка-бестужевка. — Ольга. — Леонид… Э-э… Андреевич. Очень рад. — Прадед в лесу, вернётся только вечером. Можете оставить мне.
Я извлёк смрадные порождения Минхарчпрома УРСР из машины. Вручил. Медноволосая Ольга гостеприимно зазвала выпить чаю. Пришлось извиняться и отказываться — тороплюсь в город, опаздываю, важная встреча, как-нибудь в другой раз. Вместе с Даней обязательно заедем.
