Едва забрезжил рассвет, над Буденновской поднялись огромные клубы огня и дыма. Это ударили дивизионы подвижной группы. Противник ничего подобного не ожидал… Накануне его войска наступали здесь почти беспрепятственно. Но еще большей неожиданностью, чем массированный огонь советских «катюш», оказалась для противника последовавшая за огневым налетом атака нашей пехоты… Залп под Буденновской напомнил по своим последствиям знаменитый удар «катюш» под Малой Белозеркой в 1941 году… Гитлеровцы вынуждены были в беспорядке бежать из станицы. Враг понес здесь большие потери в технике и живой силе.
Вскоре из штаба Южного фронта поступил приказ: в районе Пролетарской оставить небольшое прикрытие, а главным силам группы возвратиться через Сальск и Целину в Хлебодарный и Малокузнецовку, занять оборону на рубеже Попов — Красные Лучи, чтобы противостоять танковым колоннам врага, форсировавшим Манычский канал у хутора Веселый.
Выполняя приказ, командир подвижной группы повел свои части по заданному маршруту. Более пятисот грузовых автомобилей с людьми и боеприпасами, около восьмидесяти боевых машин помчались к Сальску, а затем повернули на северо-запад.
Еще в пути командир группы получил донесение, что рубеж, указанный ему для занятия обороны, захвачен противником; наши разрозненные части ведут сдерживающие бои южнее этого рубежа. Здесь действует 14-й гвардейский минометный дивизион.
Командир группы приказал этому дивизиону перерезать дорогу Мечетинская — Егорлыкская; 49-й полк он направил северо-восточнее, чтобы прикрыть правый фланг своей группы, а 8-й полк оставил в резерве (25-й полк по-прежнему действовал в районе Пролетарской).
На Мечетинской дороге произошло новое крупное столкновение с противником.
Дивизион Москвина шел параллельно железнодорожному полотну. В пути он встретил боевые машины 49-го полка.
С головной машины передали:
— Справа по степи наступает колонна немецких танков.
Москвин и командир дивизиона 49-го полка решили: каждый поставит по батарее за железнодорожной насыпью. Отсюда можно встретить гитлеровцев огнем прямой наводкой. Остальные батареи отойдут и будут ожидать в готовности прийти на помощь.
Москвин выдвинул к насыпи батарею Бериашвили.
Вскоре появились немецкие танки. Теперь они шли уже осторожно; не дойдя 800—900 метров до железнодорожного полотна, уменьшили скорость и открыли огонь из орудий. Опережая танки, выехали немецкие разведчики на мотоциклах.
Москвин, наблюдавший все это с насыпи, понял замысел противника: разведчики поднимутся на железнодорожное полотно и, если за ним никого не обнаружат, подадут сигнал. Но Москвин упредил. Подтянувшиеся к насыпи танки представляли отличную цель.
