Утром, чуть свет, к остаткам моста, в сопровождении знаменосца, трубача и доместикия, заявился рейнх Венсон. Выглядел он слегка помятым. Глаза заплыли, волоса взлохмачены.
− Желаю видеть нашу будущую супругу, − провозгласил он, подавая знак трубачу. Еле державшийся на ногах музыкант не смог выдуть сигнала, был жалован зуботычиной и свалился с ног.
Позвали капитана. Пока бегали, Венсон продолжал стоять неподвижно. Восходящее солнце отскакивало розовыми зайчиками от его начищенного доспеха.
− Добрые латы, − произнес Планк. — Эх, чикошской стрелы нет. Прошил бы сволочь насквозь.
− Он под знаменем. Перемирие! — рыкнул на лучника декарх. Чего, дескать, впустую трепаться.
После гибели Мёлля и почти всей декархии, Костаса и Рагги передали под другую руку. Теперь ими командовал старый приятель покойного − Берт. Круглый, заросший, что дворовой барбос, со слюнявым кривым ртом. Новый декарх все время шмыгал носом.
− Сука, каких мало, − охарактеризовал его Дьюб.
Насколько справедлива характеристика еще предстояло выяснить. На вопросительный взгляд Рагги Дьюб пояснил.
− За чужими спинами отсиживается.
Берт далеко высунулся за стену. Планк ухмыльнулся. Подсадить? Встретив одобрительные ухмылки, произнес.
− Сейчас перемирие, а через час драка.
− Положено так. Если только на поединок вызвать, − пояснил Берт. − Копьем или мечом изничтожить. Стрелой нельзя!
− А топорок кинуть?
− С земли и с десяти шагов, не дальше, − охотно ответил декарх.
− А чтобы такому умелому и боевитому декарху не вызвать рейнха на бой? Прикончишь, тебе слава и почет, нам роздых, − ерничал Планк, но увидев злое лицо Берта посерьезнел. − Я бы его отсюда насквозь прошил, будь у меня чикошская стрела.
− А что за стрела? — полюбопытствовал Дьюб.
− Знатная стрела. Латы прошивает насквозь. Чикошей придумка.
− Чикошей? — влез в разговор Рагги. С Планком и Дьюбом он не очень не ладил, любят подъелдыкнуть языкатые, но тут любопытство одолело.
− Ага. Они как начнут сыпать стрелы в белый свет! Все! Конец! Рыцарский отряд в пять минут до последнего выбивают. И спафариев и лошадок ихних.
Пришел капитан. Тяжко ступая, поднялся на стену, прошел на надвратную галерею. На необрушенную её часть.
− О, Руджери, дружище! Будь любезен пошли за моей невестой. Твои олухи не расслышали. Я хотел видеть её, но никак не твою постную физиономию.
− Фрайха Эйрис отказывается слушать тебя.
− Отказывается? Вот вздорная баба.
− Попрошу соблюдать приличия.
− Не тебе указывать, что прилично говорить, а что нет. А как насчет закона? Она должна выйти. Я делаю ей предложение.
