Кутаясь в милоть, Костас остался на стене. Спать в казарме он не смог. В помещении жутко воняло перегаром, немытыми телами и мочой. Воинство посещением отхожего места себя не утруждало, дальше стенки или кроватной спинки не отходили. Если же приперло по серьезному, максимум за дверь.
Костас разглядывал огни вражеского лагеря. Лагерь не стесняясь веселился. Лупили в барабаны, пели песни. Ветер доносил запахи жареного мяса. Перепившись, керны стрельнули в замок из баллисты. Камень разнес мост. Добавили из бриколя. Залп пошел в бок и в навес. Два десятка тяжелых болтов проломив крышу сарая, уничтожили всех бычков предназначенных в рацион гарнизона Морта. Вскоре герои осады приперлись под стены, требуя девок.
− А если девок нет, так мы и на вас согласные, − реготали выпивохи. — Подмыться не забудьте, засранцы!
Только когда в их сторону засвистели стрелы, они убрались подобру-поздорову. Не все.
Двое остались. Костас напряг глаза, посмотреть. Один подсадил второго и тот с ловкостью белки залез на сосну и замер на ветке.
− Пивка хочешь? − отвлек его Планк и протянул кувшин. В сосуде жиденько плеснулись остатки.
− Нет.
− Убирай! Портарий идет! — предупредили Планка. Дьюб, здоровенный мечник, заслонил приятеля. Планк в два глотка выдул пиво и швырнул порожний кувшин в ров.
По парапету быстро шел Мерх. Новые сапоги скрипели, за милю слышно, а уж воняли козлинным жиром — нос затыкай! С капитана пример взял ходить в надраенной обуви. Портарий держал руку на эфесе меча. Словно собирался за любое неисполнения приказа рубить головы. Случалось и рубил. Не зря же его за глаза звали Бешенным.
− Вы что собаку сюда притащили? — закипел портарий, заглядывая вовсе углы площадки.
− Какую собаку? — не понял Дьюб. Совсем охренел начальник.
− Я же видел, глаза светились!
− Мерещится с перепою, − отмахнулся Планк. К чинопочитанию он относился пренебрежительно. А хрена ли мне ваш Бешенный? Сам укусить могу!
− Я тебя! − замахнулся Мерх.
Опережая, свистнула стрела, ударила в ухо и вошла на добрую пядь. Портарий замер с выпученными глазами и сковырнулся через перила. Карнахи только рты и разинули. Во дела!
Дьюб звонко свистнул, схватил факел и бросил за стену.
− Лучники в секрете!
В темноту полетело еще несколько факелов. Но это для видимости. Что высветишь в таком мраке? Побегал народ да и успокоился.
− Вот оно воинское счастье. Вчерась к тебе лохматым передом, сегодня сраным задом. Ходил мужик в портариях, обижал солдатиков, руки распускал по чем зря. Жрал повкуснее, да пил сколько влезет. А теперь? Лежит со стрелой в башке. А говорят, нет справедливости. Есть! — Планк шкодливо рассмеялся. — За грехи свои все одно отвечать. Только не знамо когда и за кем твоя очередь.
