и
неизменно одно только Божество».
[1027]С отрицательной стороны обязательным условием такого состояния признается полное уничтожение «множественности» мышления, т. е. всякого различия между субъектом, «как началом мыслящим» и «объектом, как предметом мышления», [1028] полное совпадение их в одном неразличимом акте, опустошение сознания от «фактов, ощущений, представлений, понятий, суждений, умозаключений с их посылками, аналогий» [1029] и под., так что подвижник «отвлекается даже от всех божественных словес». [1030]
Если понимать идеал созерцательности в таком строгом, безусловном смысле, то, хотя бы реальное осуществление его признавалось возможным лишь в состоянии «прославления», [1031] все же, поскольку он должен определять цель, смысл и направление жизнедеятельности аскетов, всякая забота о других людях, всякие чувствования, относящиеся к другому объекту, кроме Бога, окажутся нежелательными, несовместимыми со стремлением в осуществлению так понимаемого идеала. [1032]
С этой исключительной, безусловной точки зрения любовь к ближним и попечение о них оказываются или делом ненужным, или излишним, или даже нежелательным, или же, наконец, — в самом благоприятном случае, — только низшим переходным состоянием, подготовительной ступенью к созерцательности, поскольку воспитанием любви к ближним искореняются страсти, препятствующие достижению нравственного совершенства. Положительная ценность любви к ближним потеряет всякое значение, раз — даже в самом лучшем случае — она сохраняет только преходящее значение. Что же означает тогда слова Апостола; «любовь никогда не перестает?» [1033]
Вообще постановка дела, которую мы наблюдаем у г. Пономарева, решительно и очевидно не согласуется с тем значением, какое придается обязанности любви к людям в христианстве.
По учению Самого Христа, любовь — это критерий, отличительный признак, существенное условие истинного последования Христу, [1034] так что любовь к Богу и ближним нераздельно соединены в душе христианина, составляя лишь две стороны одного целостного органического настроения благодатной христианской жизни. [1035]
Да и сам автор в некоторых случаях ясно и определенно высказывает мысль о необходимом значении любви к ближним в духовно-благодатной жизни христианского аскета. «Более всего подвижничество аскетов совпадает с жизнью Христа в возгревании и воспитании в себе сострадания и любви, как таких чувствований, при посредстве которых аскет одновременно самополагает себя и в людях и в Боге».
