В «ветхом» состоянии человека «вместо ума, господствующее начало заняла область чувствований, причем область чувствований злых, а не добрых, иначе говоря, господствующим началом здесь завладели чувствования — страсти».
[925]В увлечении своей формальной точкой зрения автор забывает или, вероятнее, намеренно игнорирует несомненно и ему хорошо известное, бесспорное в богословской науке, положение, что в религиозно-нравственной сфере, — следовательно, в жизни духа, — чувствованиям — области сердца — даже в «ветхом», эмпирическом состоянии человека принадлежит основное, самое глубокое, первоначальное, интимное, внутреннее значение. [926]
Внутренняя неправота разбираемого взгляда настолько ясна, что сам автор на принятой точке зрения при дальнейшем раскрытии своих положений удержаться не мог и вынужден был на природу и значение чувствований высказать взгляд более правильный, но с его собственными, только что раскрытыми, суждениями мирящийся плохо.
Разъясняя вопрос об образе и характере «сочетания» между владычественным умом человека и «благодатью божественной», [927] г. Пономарев оттеняет важное значение чувствований и с положительной стороны. «Природа чувств» представляется «местом действия благодати», [928] чувствования являются как бы тем материалом, из которого образуется и формируется благодатью новая христианственная природа в человеке; между тем «владычественный ум» оказывается уже «формальной природой», «природой формального выбора», [929] т. е. чисто формальной душевной способностью.
В конце III главы автор говорит еще более определенно: «…содержанием положительной стороны (т. е. в аскетизме) служит возгревание в себе и усвоение тех или других благодатных чувств». [930]
После столь категорических заявлений утверждение г. Пономарева, что «взаимоотношение между этими двумя природами по принципу определяется тем, что первая, как более формальная, должна господствовать над второй, как более материальной», [931] — это утверждение понятно только с общей формальной точки зрения автора. Не наоборот ли, — не должно ли живое и содержательное начало господствовать в христианине над его формальными способностями, давая тон и основное направление всей его жизни? Не знаменательно ли, что Христос Спаситель положил в основание духовной жизни христианина именно реальное, а не формальное начало — любовь. «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всей душей твоей и всем разумением твоим, сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя».
