— Николс?
На экране ничего не было видно.
— Д-да. Это я. Отпустите девушку. Освободите ее!
— Что случилось? Неужели Чивер…
Брум немного пошевелился. Николс вздрогнул и заверещал фальцетом:
— Чивер сделал то, что мы хотели! Отпустите ее, слышите? Прямо сейчас!
— Хорошо, мы сделаем, как вы приказали, и немедленно отпустим девчонку. Быстро мы управились!
Брум прервал связь. Николс, шатаясь, подошел к стулу и сел, продолжая скулить, как побитая собака. Брум бесстрастно наблюдал за его жалкими телодвижениями.
— Кто тебе платит? — наконец спросил он.
— Хэммонд. Фил Хэммонд. Я буду свидетельствовать в суде…
— Нет, — ответил Брум. — Жди.
Полчаса спустя он снова связался с Хайрамом Гейлом. Ученый торжествующе улыбался.
— Брум? Она вернулась, представляешь? Просто появилась в дверях офиса. Они наконец отпустили ее!
— Да. А Чивер?
— Он тоже здесь. Охранник нашел его на улице, избитого до потери сознания. Хорошо, что все обошлось. Что теперь?
— Подожди, — сказал Брум.
Здоровенный бородач навел на Николса бластер.
Николс охнул от ужаса и попытался откатиться в сторону.
— Не надо, пожалуйста, только не это! — послышались его мольбы о пощаде. — Я дам показания в суде! Я подпишу все бумаги!
— Зачем? — спросил Брум.
— Ты же не можешь убить меня… просто вот так, здесь, на полу…
— Почему нет?
Одним метким выстрелом в лоб он оборвал тираду альбиноса. Затем Брум вышел из квартиры и поднялся на пневмолифте в пентхаус. Изумленный дворецкий встретил его в дверях, с ужасом уставившись на огромную окровавленную фигуру.
— Сэр? Я могу вам чем-нибудь помочь?
— Хэммонд.
— Если вы подождете здесь, то…
Брум ударил его кулаком прямо в челюсть. Затем перешагнул через распростертое тело и позвал Хэммонда.
— Сюда, — раздался голос из-за открытой двери.
ПЕНТХАУС был большим и по-настоящему роскошным. Огни города играли бликами на огромных окнах, словно светлячки в фантастическом саде. Седой, тихий, миниатюрный Хэммонд сидел в обитой дубовыми панелями комнате, попивая бренди и попыхивая старинной трубкой. На стенах висели шпалеры[14] с видами ночной Байонны[15] и работы мануфактуры Гобеленов[16]. Тут и там стояли различные старинные доспехи. В застекленных шкафах хранилась обширная коллекция холодного оружия: кольчуги, мечи, булавы и секиры. Ноги утопали в мягкой шерсти бухарского ковра.
Хэммонд посмотрел на широкоплечего гостя, стоящего на пороге.
— Я вас не знаю, — сказал он.
— Верно.
— Что вам нужно от меня?
— Я сражаюсь за Чивера, — с ухмылкой ответил Брум, — и за кое-кого еще.
