Он сидел в почти пустом вагоне, листая записки, которые дал ему Рэтбоун. В них было мало удивления и даже меньше ободрения.
То, что блондин был утоплен против его воли, теперь почти не подлежал сомнению. Прямо под тремя ногтями справа были найдены нити шерсти, предположительно из одежды его убийцы.
рука и два слева. Его правая рука тоже сжимала ил и сорняки, предположительно застывшие в трупном спазме.
Рэтбоун мог бы написать большую часть того, что последовало за этим, на греческом, несмотря на то, что это имело для Герберта смысл, но, что бы он ни говорил, Герберт был счастлив поверить ему на слово.
Двусторонние кровоизлияния в плечи и грудь следовали за линиями мышечных пучков и, следовательно, соответствовали сильным разрывам, что само по себе свидетельствовало о борьбе. Такие симптомы можно было спутать с гниением, но внесосудистые эритроциты служат гистологическим доказательством истинного кровоизлияния. Более того, петехиальные кровоизлияния внутри века и на самом глазном яблоке были показателями чрезмерного предземного адреналина, как и аномально высокие уровни гистамина и серотонина. Все эти признаки соответствовали убийству.
Это была заплатка Герберта.
Поскольку гомосексуалисты были запрещены законом, из этого следовало, что у них есть преступный мир. Как намекнул Таллох, Герберт прекрасно знал, где находятся врата в этот конкретный Аид; в первую очередь квир-пабы, такие как Fitzroy Tavern на Шарлотт-стрит, Golden Lion на Dean Street и Duke of York на Rathbone Street, где домовладелец, которого в отчете Five однажды излишне описал как «эксцентричного», »Любил прерывать связи клиентов и выставлять их в качестве трофеев.
«Фицрой» был особенно известен не только из-за морских пехотинцев и гвардейцев, которые собирались туда субботними вечерами в поисках быстрого пикапа, но и из-за эклектичного качества его более открытой клиентуры; Дилан Томас (который, по-видимому, любил драться с гвардейцами), палач Альберт Пьерпойнт и сатанист Алистер Кроули все выпили там, Кроули, очевидно, изобрел свой собственный коктейль из джина, вермута и лауданума. Когда полиция провела обыск в этом месте и арендодателю было предъявлено обвинение, суд услышал, что «не может быть никаких сомнений в том, что этот дом содержался в очень беспорядочной и отвратительной манере».
В противном случае Герберт обыскивал такие заведения, надеясь, что назвал бы мертвого человека и его фотографию, на которой не было бы гробницы и лица, опухшего из-за утопления.
