Тот снова покачал головой:
— Ты же знаешь, пока виновность не доказана, человек невиновен! — и Буратино хлопнул ладонями по стойке:
— Что пить будем?
Васильич решительно выбрал из посуды тонкий пивной бокал и протянул Саше:
— Нацеди-ка ему из правого краника!
— О! Действует? — обрадовался Буратино, и Васильич пожал плечами, в непонятном Саше напряжении:
— Не знаю. Сейчас увидим. Давай, Александра!
Она с опаской взялась за краник, уже почти боясь увидеть, что же польется в бокал. Вопреки ожиданию, из носика ринулось в тонкое стекло самое обыкновенное пиво. Саша с облегчением привычно нацедила красивую пенную шапочку и хотела было поставить бокал перед Буратино, но Васильич остановил ее:
— Погоди, теперь самое главное!
Он склонился над ее плечом и тихо сказал на ухо:
— Теперь представь самую хорошую вещь, что с тобой случилась хотя бы сегодня… Представь так ясно, как только можешь…
Саша удивилась, но послушалась, закрывая глаза и глубоко вздохнув. Ей пришли в голову разные видения, но победил поцелуй у машины. Саша невольно улыбнулась и услышала тихий голос Васильича:
— А теперь сдуй пену.
Саша открыла глаза и дунула на пенную шапку. Все смотрели на бокал, затаив дыхание. Потом Буратино разочарованно протянул:
— Не сработало…
— Погоди, первый раз же! — Васильич легонько сжал Сашино плечо: — Не волнуйся, все получится! Попробуй еще! Попробуй с другим воспоминанием…
Саша глубоко вздохнула и почувствовала на руке касание мокрого носа. Баунти сидел у ее ноги, вывалив язык и словно подбадривая её. Саша вспомнила их возню в комнате, слюнявые поцелуи стаффа, вспомнила счастье, переполнившее ее в этот момент, и снова дунула на почти осевшую пену.
Она даже не очень сильно удивилась, увидев эффект. Пиво, или что там было в бокале, заискрилось миллионами крохотных пузырьков, словно кто-то бросил туда разноцветные пайетки. Буратино шумно выдохнул:
— Наконец-то!!!!
Саша протянула ему бокал, и мент принял его, как сокровище, длинный нос дернулся пару раз, и Буратино жадно глотнул сверкающий, как бриллиант, напиток. Андрей, сидевший тихо, как мышь, со скрежетом отодвинул табурет:
— Ну как? Не молчи, ирод!
— Экстра-класс! — Буратино поднял вверх большой палец, и Саша любопытно спросила:
— И что это? Ой, не наркотик, надеюсь?
Васильич засмеялся, похлопал ее по плечу, его глаза блестели не хуже загадочного напитка. Саша с беспокойством взглянула на Андрея, и тот улыбнулся ей:
— Да нет, не наркотик! Это радость, чистая, как смех ребенка!
