Потом мы пошли в школу. Так получилось, что Лушка его потянула, но Ирка оказалась смышленее, и в результате мы шли с ним, держась за руки. Сначала он ждал, что я возьму его за руку, но я была слишком смущена, и тогда он сам взял меня за руку, ах! Мне казалось, что это была не совсем моя рука. Или нет, она была моя, но ощущения в ней были совсем не такие, как в другой руке. По ней бежала какая-то дрожь, такая приятная, что ах…! До этого, когда он читал свою роль, я глаз не могла оторвать от его прекрасных алых губ, стыдно признаться.
В школе он предложил, чтобы я села с ним, и это было бы здорово! Если только… Если бы только не произошло то, что произошло сегодня. Потому что сегодня, черт побери, я так краснею. (Черт! К черту эту натуру!) Потом он сел со мной, что-то пробормотаял и сказал Лушке, что он ее знать не знает и что мы вместе выступаем. А я, какая идиотка, все испортила, потому что я пересела. Я его разозлила, заставила его начать разговаривать с Лушкой назло мне. Да еще он пригрозил, что не будет выступать: «Слышишь, Рена?» А я сказала, что мне все равно! Что поделать, такая я глупая!!!
Сегодня опять! Только что была на репетиции. Он был великолепен. Сказал, что никто так не поет куплеты, как я, и что он и не знал, что я такая талантливая. Он был такой очаровательный и милый. Мой изумительный Зигу!
Новогодний вечер! Мы показали представление. Я имела огромный успех у публики. За кулисами Зигу снял с меня капюшон и распустил мне волосы. Когда начались танцы, я быстро ушла. Они все правда хотели, чтобы я осталась. Польдек, Рысек, Юлек и Тусек. Но мне не хотелось оставаться, вот и все. Зигу такой замечательный, изумительный, такой очаровательный. Это было так восхитительно. Я все рассказала Норке. Но у них с Мацеком уже все не так хорошо, и она мне завидует. Мне ее жаль. Ничего удивительного, и я ее понимаю. Помнишь, как мне было ужасно плохо по той же причине? Теперь у нее так. Она даже плакала, бедная киска. Я бы, может, и осталась подольше, посмотреть, что будет, но я ушла из-за нее.
Когда я уже собралась уходить, ко мне подбежал Зигу и спросил, пойду ли я с ним завтра на вечеринку. Я сказала, что не танцую, он что-то говорил о приглашении, а Яра сказал: «Нет, нет, она танцует». Так что я иду. Иду, а почему бы и нет, в конце концов, я же ему сказала, что, возможно, не буду танцевать. Ага! Я «відміннa»[42]. У меня у одной есть все, и т. д. То-то!
