Шпана | страница 38
А меня господа полицейские, как и обещали, взяли за шкирку и повели в ближайшее отделение. По дороге выяснилось, что моей скромной особой заинтересовался аж сам участковый пристав Игнатов Семён Архипович, довольно большая шишка в полицейской иерархии. А с ним вместе был городовой Кавун, без имени-отчества. Судя по фамилии, с Украины был родом этот товарищ. Отделение находилось на Нижне-Волжской набережной в районе Речного вокзала… ну то есть когда-то в будущем он здесь будет, а пока какая-то деревянная будка на берегу стояла. Но площадь за ним имела знакомые очертания, посредине фонтан с красивыми чугунными финтифлюшками, позади пассаж Блинова, справа городская биржа, в которой в 21 веке будет череда модных ночных клубов. Меня завели в домик, соседний с этой биржой-ночным клубом, на вывеске коего значилось «Городская полицейская управа № 1», я аж возгордился – под первым номером пойду.
– Ну садись вон туда, – сказал городовой Кавун, заведя меня в маленькую и душную комнатушку с окном на фонтан, – поговорим.
И тут же раскурил свою трубку, она у него набитая что ли уже валялась в ящике стола?
– Конечно поговорим, господин полицейский, – вежливо ответил я, садясь на краешек раздолбанного стула, а потом добавил, – вы бы своё имя-отчество что ли сказали, чтобы удобнее было говорить.
– Иван Данилыч, – буркнул он, пристально глядя на меня, – рассказывай давай, кто такой, почему на тебя уважаемые люди жалуются?
Я вздохнул и вывалил на Кавуна изрядно подредактированную историю своей грустной жизни… нет, поначалу всё рассказал, как оно на самом деле было, а под занавес только то что мы с братом пришли наниматься к Спиридону на какую-нибудь малую работу, жрать, дескать, очень хочется, а других источников существования у нас нету. Кавун выслушал всё это, периодически кривясь, как будто от зубной боли.
– А про револьвер что скажешь?
– Это дядя Спиридон что-то напутал, откуда у такого пацанчика, как я, боевой револьвер возьмётся, сами посудите?
– Лады, будем считать, что ты меня убедил, – ответил наконец городовой, – но если ещё раз в похожую историю влипнешь, так просто не отделаешься, в Сибирь по этапу поедешь, понял?
– Да всё я понял, Иван Данилыч, – ответил я с надрывом в голосе, – больше влипать ни во что не буду.
– Ну тогда иди… нет, стой – ещё расскажи, что вы с братом дальше делать думаете?
– Дальше мы хотим сделать коммуну детей-беспризорников, – ответил я, – вместе выживать проще будет.
