— Пожалуй, в этом вы правы — успокаиваясь, согласился профессор и сел на кровать. — Первый раз встречаю в таком заведении здравомыслящего молодого человека.
— Приходилось раньше бывать в подобном учреждении? — удивлённо уставился на сокамерника Виктор.
— Последний раз лет семьдесят назад, — кивнул профессор.
— Сколько-сколько?.. Да сколько же вам лет? — ещё больше удивился Виктор.
— Не помню, кажется, за вторую сотню перевалило — задумчиво ответил тот, внимательно наблюдая за Виктором.
«Точно чокнутый, — подумал Виктор. — Неужели мне придётся до суда находиться в одной камере с этим ненормальным?»
— Нет-нет, я вполне нормален, но мне действительно за двести, — разгадав мысли Виктора, успокоил профессор.
— Выглядите вы на семьдесят, мне бы такую длинную жизнь, если конечно это, правда, — вздохнул немного успокоенный Виктор. Сокамерник в самом деле не походил на психа.
— Что бы вы стали делать, если у вас появится такая возможность? — в глазах у профессора загорелся огонёк интереса.
— Не знаю, наверное, продолжу действовать по-старому, — пожал плечами Виктор.
— Как это по-старому? — не отставал тот.
Виктор, немного подумав, решил не скрывать своего имени.
— Извините, не представился. Меня зовут Виктор Стон и о моих приключениях в этой дыре каждый день пишет какая-нибудь сетевая газетёнка, причём в самом невыгодном для меня свете.
— Вы тот самый контрабандист, за которым гоняется вся полиция побережья? — наступила очередь удивляться профессору. — А на фото вы выглядите гораздо старше.
— Да, я тот самый неугодный контрабандист, который перешёл дорогу местным толстосумам и поставляет на чёрный рынок дешёвые товары и продовольствие. Я тот самый, который продаёт местному населению незаконное оружие для защиты от особо ретивых государственных служащих. Тот самый, который ухлопал восемь человек, нанятых кем-то очень влиятельным для сокращения моего жизненного пути. Достаточно или продолжить перечисления прегрешений? — устало махнул рукой Виктор.
— Достаточно, — открыто улыбнулся профессор. — Это мирное население, как ни странно, интересуется философией и посещает мои лекции, на которых можно говорить не только о философии.
— Да, для полного набора мне только обвинения в политике и не хватает, тогда уж точно лет двадцать отсиживать, — невесело покачал головой Виктор.
— Что такое двадцать лет? Просто миг в жизни, — усмехаясь каким-то своим мыслям, сказал профессор.
Виктор встал с кровати и стал расхаживать по помещению из угла в угол.
