– И не только? – спросил он.
Я снова кивнула, глядя на ветки за окном, которые раскачивал ветер. Казалось, я слышу треск, с которым у Джеймса рвется сердце.
– Ты у него трогала?
– Что трогала?
– Его?
Я засмеялась и покачала головой:
– Нет.
– А он у тебя трогал?
– Джеймс!
– Трогал или нет? Я пытаюсь уяснить, что означает «и не только».
– Нет. – Я встала и подошла к его креслу. – Там он меня не трогал.
– А здесь? – Он указал на мою грудь. Видимо, я изменилась в лице, потому что Джеймс кивнул: – Значит, добрался до второй базы.
– Да ладно, Джеймс! Какая еще вторая база!
Он отвернулся.
– Я его не виню, – пробормотал он. – У тебя красивая грудь.
– Спасибо.
– Да и я сам виноват, повел себя как дурак. Практически отдал тебя ему.
Хотя он пытался рассуждать рационально, из глаза выкатилась слеза. Джеймс быстро вытер щеку, думая, что я не замечу.
Я обняла его за плечи. Он прижался щекой к моей рубашке, обняв меня за бедра.
– Прости, – прошептала я, желая стереть всякое ощущение предательства, которое его, должно быть, жгло. – Релм знает, что я его не люблю. Он знает, что я с ума по тебе схожу.
Джеймс засопел и чуть улыбнулся.
– Тебе не понравилось? – спросил он.
– Нет.
– Потому что ты любишь меня?
– Да.
– Ты не будешь больше его целовать?
– Никогда, – улыбнулась я.
– А меня поцелуешь?
В ответ я припала к его губам. Он не сразу ответил на поцелуй – был очень напряжен. Когда он меня обнял, я чувствовала, как дрожат его руки. Он был словно обнаженный нерв, и наконец Джеймс, мой Джеймс буквально сломался и заплакал мне в волосы, прося прощения за то, что чуть не потерял меня.
Я спустилась в кухню. Джеймс с Касом убежали в магазин за продуктами, решив пропустить обед. Мне показалось, что Джеймс избегает Релма, но, учитывая наш разговор, это скорее хорошо, чем плохо.
В кухне оказалась только Даллас, жарившая нечто похожее на уголь. При виде меня она пожала плечами:
– Я все сожгла. – Она приподняла сковородку. – Курочку?
– Э-э… – Я вгляделась и покачала головой. – Нет, спасибо. У нас не осталось макарон с сыром? Джеймс сегодня готовить не будет.
Даллас отставила сгоревшую сковородку.
– Это я поняла. – Она достала из шкафа коробку макарон с сыром и налила в кастрюлю воды. – Он как? – В ее голосе звучало искреннее беспокойство.
– Он не большой поклонник нашей с Релмом дружбы.
– Надо думать. Судя по его реакции на медкарту, ваше прошлое не было таким, как вы думаете.
– Джеймс меня защищал, – с вызовом бросила я. – А если ты собралась злорадствовать…
