– Вы специально не подали машину вовремя! – орет он на сотрудника турнирной развозки.
Сгорая от стыда, я перевожу. Извинения он игнорирует и в качестве протеста поворачивается ко мне и говорит:
– В гостиницу пойдем пешком.
По пути туда у меня на душе тяжело от очередной позорной сцены.
И все же, несмотря на его припадки, мне как-то удается выступать хорошо. Набранная форма позволяет мне обыграть сразу нескольких сильных соперниц в групповом плей-офф Кубка Федерации: Ким Кляйстерс, Анну Курникову и Сандрин Тестю. Все свои победы я одерживаю в тяжелых трехсетовых матчах. Лесли – по-прежнему наш капитан, и неделя в Москве становится для меня настоящим праздником. У нас в команде отличная атмосфера, и без отца у меня вообще все отлично. Но потом мне нужно ехать с ним в Сэддлбрук на двухнедельный сбор. Добро пожаловать в реальный мир.
Со сбора я еду на престижный турнир в Рим и выступаю там блестяще. Я обыгрываю четвертую ракетку мира Винус Уильямс и выхожу в четвертьфинал, где моей соперницей становится Моника Селеш. Моника побеждает в трех сетах, но я показываю солидную игру, даже несмотря на накопившуюся усталость. Папа бесится из-за моего проигрыша Монике, а ведь он ей поклоняется. Он не избивает меня, но злится страшно. На «Ролан Гаррос», не попав в посев, я прохожу один круг.
За несколько недель до Уимблдона я безнадежно проигрываю на турнире в голландском Хертогенбоше. На той неделе со мной работает Тони – как мой тренер-консультант. День у меня не задался, и я проигрываю Кристине Бранди, 48-й ракетке мира, вчистую – 0:6, 1:6. Отец в ярости от моего выступления. Как обычно, он проклинает меня последними словами и провозглашает бездарностью. Рочи при этом, конечно, не присутствует. Он видел матч и понимает, что у меня просто неудачный день, но это не конец света. После матча он подходит ко мне и говорит: «Не повезло». Он понимает, что сейчас не время для анализа.
Отца страшно злит такая спокойная реакция Тони, и он выходит из себя. Ни с того ни с сего он велит мне перевести ему:
– Мы закончили. Можешь возвращаться домой.
Я в ужасе от его слов. Это страшное неуважение по отношению к Тони. У меня желудок скручивает, я чувствую себя чудовищно. И я не хочу прекращать работать с Тони – он чудесный человек и как тренер оказал мне неоценимую помощь. Я вне себя от злости на отца за то, что он сделал и в какое неловкое положение меня поставил. Как мне после такого посмотреть Тони в глаза?
