Открылась дверь в палату Горана. Вошел Белл. Он сел на свободную кровать, подпер голову руками и молча уставился на пол. Фабер сидел неподвижно. Было слышно лишь тяжелое дыхание Горана.
Наконец Белл поднял голову.
— Стефан умер, — сказал он. — Я отвез отца в гостиницу, дал ему снотворное, теперь он поспит…
Белл смотрел словно в пустоту.
— Катастрофа, — сказал он. — Смерть ребенка всегда катастрофа. Для родителей, для всех, кто боролся за его жизнь, — для врачей, психологов, сестер, сиделок, духовника. Всегда особая, неповторимая катастрофа. Тотальная капитуляция. Никто не может сделать больше, чем сделали мы. Но мы все еще так мало знаем…
Он устало поднялся, подошел к монитору, проверил сердечный ритм, давление, пульс, нажав несколько клавиш, затем повернулся к Фаберу, медленно возвращавшемуся к действительности из пучины воспоминаний.
«Этот худой, измученный врач за несколько часов показал мне, как тесно связаны жизнь и умение сострадать», — с удивлением думал Фабер.
— Без изменений, — сказал Белл. — Мы должны подождать, пока не придет доктор Ромер. Она пока еще занята. По пути домой я завезу вас в Городскую больницу к фрау Мазин… да, да, само собой разумеется, господин Джордан.
— Перед этим вы говорили о трансплантации печени Горану, — сказал Фабер.
— Трансплантация печени Горану, да, — ответил Белл. — Ему была нужна новая печень, срочно. Мой друг Томас Меервальд, хирург городской больницы, был того же мнения. Мы позвонили в «Евротрансплант» в Лейден, это централизованный банк трансплантантов для Европы…
— Я слышал об этом.
— …Мы передали данные Горана и затребовали для него печень. «Евротрансплант» поставил его первым в списке, поскольку жизнь его была под большой угрозой. Конечно, в результате другие, которым срочно нужна печень, должны были подождать. Это ожидание ужасно. Оно может длиться месяцы, годы. Горану становилось все хуже и хуже. Он лежал здесь, в реанимации. Наконец позвонили из «Евротранспланта» — через четыре месяца после его поступления в госпиталь. Печень для Горана взяли от умершей в Риме девочки. Горан был немедленно переведен в Городскую больницу. Мой друг Меервальд со своей операционной бригадой летал в Рим, чтобы привезти печень.
— Ваш друг удалял печень?
— Да. Тогда в любом случае забор и трансплантацию органа проводил один и тот же хирург. Обе операции осуществлялись одной операционной бригадой. В настоящее время в большинстве случаев одна бригада летит для забора органа и привозит его хирургу, который трансплантирует орган со своей бригадой.
