— Это мы еще отрепетируем, конечно, — пробормотала она. — Главное, чтобы вы свои реплики знали. Они в стихах, выучить будет легко. Если с кем-то нужно дополнительно пройти роль, говорите.
Гейл открыл было рот, но увидев здоровенный кулак Вайза за спиной, промолчал. Кларисса кивнула и направилась к выходу. Когда дверь за ней закрылась, Вайз демонстративно похлопал свернутым сценарием по колену.
— Давай, Эндрюс, — сказал он. — Публика ждет. Покажи нам, какой ты гениальный актер. Тейлор, врежь что-нибудь по теме для настроения.
Гейл посмотрел на Мартинеса, шагнул навстречу и обхватил его, как показала Кларисса, нагнул назад, но то ли Мартинес был слишком деревянным и неуклюжим, то ли сам Гейл неправильно понял задачу, но они оба завалились на пол под бодрые звуки песенки, которую с каменным лицом наигрывал им Тейлор и которую Гейл откуда-то знал.
«У любви как у пташки крылья, её нельзя никак поймать…».
Гримерку они все видели первый раз в жизни. Зеркала с лампами по ободу давали яркий бестеневой свет, как в операционной, куда Гейл попал первый раз в жизни только в училище для имплантации декодера, и ему сразу расхотелось усаживаться под эти лампы.
Кларисса взяла за руку Вайза и толкнула его на стульчик перед зеркалом.
— Женский грим сложнее мужского, — строго сказала она. — Сейчас я буду показывать на примере Кеннета, а вы запоминайте, а еще лучше — повторяйте, поможете потом друг другу. Для спектакля вас загримирует профессионал, но на репетициях нужно быть в гриме и костюмах, времени у нас мало, нужно привыкнуть. Да и просто в театрах так положено.
— А на ком повторять? — удивился Гейл, глядя на внушительный арсенал красок и вспоминая угрозу Лаудера, касающуюся неисполнения распоряжений режиссера.
Кларисса обеими руками одновременно указала на Мартинеса и Тейлора, давая ему выбор жертвы. Гейл сделал шаг по направлению к Мартинесу, но тот отскочил.
— Хватит с меня, — протестующе буркнул он. — Вон, на Тейлоре тренируйся.
Тед вздохнул, нехотя сел на стульчик, подозрительно косясь на стол со всем его содержимым. Гейл взял в руки замысловатую коробку с разноцветными жирными красками, потрогал их пальцем — липкие. Но пахли очень вкусно, вызывая желание попробовать их на язык.
— Запоминаем: сначала тон, — сказала Кларисса, намазывая Вайза светлым кремом. — Чуть выше голову, Кеннет.
— Можете называть меня Котик, мэм, — Вайз кротко глядел на нее снизу вверх. — Это мой оперативный позывно... ой...
