— Я хочу знать, откуда ты берёшь свои познания, — сказала она с внезапной храбростью, даже осмелившись шагнуть ближе ко мне, будто показывая, что моё гневное поведение её не испугало.
— У меня много тайн, — признал я, — но я не скрывал от тебя ничего, что касается моего знания магии, — закончил я. «Полуправда — тоже ложь».
Элэйн непоколебимо смотрела мне в глаза, и разомкнула губы, будто чтобы заговорить, но затем снова закрыла их, промолчав. В её взгляде была непокорность.
— Выкладывай, никто нас не услышит, — сказал я.
— Могу я говорить свободно? — спросила она.
Пока она говорила, я заметил, как расширились её зрачки и участилось дыхание. Она меня боялась — либо это, либо… Я оттолкнул эту мысль.
— Я уже сказал тебе. Говори, что у тебя на уме, — сказал я ей.
— Ты лжёшь, — внезапно выдала она.
— Что? — сказал я, шокированный её нахальством. Я также рассеянно заметил, как покраснели её щёки. «И она пахнет необычно хорошо», — сделал наблюдение голос у меня в подсознании.
— Ты слышал меня. Я назвала тебя лжецом, — сказала она, подойдя ещё ближе, и глядя мне в глаза. Наши лица были слишком близко — она вторглась в моё личное пространство. Обычно мне от такого было неудобно, но несмотря на свой гнев, или, возможно, благодаря ему, я не шагнул назад.
— Я уже не один год за тобой наблюдаю, — продолжила она, — и я научилась читать выражения твоего лица. Ты стал великолепным лжецом. Ты лжёшь всем — Дориану, моему отцу, своей жене, и мне. Я знаю, что ты делаешь это по хорошей причине. Ты хочешь нас защитить, но не обязательно так поступать.
Вместо того, чтобы уклоняться от вопроса, я принял его как есть.
— Это — моё решение, — спокойно сказал я, хотя начинал закипать внутри.
— У тебя есть другие варианты, Мордэкай. Каждому нужно доверенное лицо, верный человек, с которым можно поделиться своими тайнами. Я хочу помочь тебе, — сказала она, прижимаясь ко мне ещё плотнее, положив ладонь мне на грудь.
Её ладонь была горячей, или казалась таковой, поскольку будто жгла на меня в том месте, где прижималась к моей груди. Такой небрежный жест, но мои чувства сказали мне, что её сердце билось учащённо. Что хуже, её восприятие уже должно было выдать ей моё собственное учащённое сердцебиение. Я сделал глубокий вдох:
— Элэйн, ты совершила ошибку, и её можно понять, учитывая ситуацию, но это всё же ошибка. Ты на самом деле не хочешь то, о чём думаешь. Если…
— Нет, — перебила она меня, — я нужна тебе, — выдала она, буквально на секунду стрельнув взглядом вниз.
