— Это точно, — ответил Гарри. — Это самое главное. Когда они будут вести это свое расследование, то много чего разворошат. И обязательно узнают подробности об этих гадах из «Вершины». О Вернонах.
— Может быть, когда они… — начал Каттс.
— …то их не будет волновать, кто разворошил весь этот муравейник, — закончил его фразу Били.
— Может быть, — согласился Гарри. — Они даже наградят его за это медалью.
Молодежь на другом конце бара с удивлением повернулась к трем старикам, которые сидели в углу. На этот раз деланый смех этой троицы был громче, чем их собственный.
* * *
Хелен, вместе с бабушкой, стояла на крыльце коттеджа и следила, как огни «Рено» исчезли за поворотом у церкви. Ночь была ясной и все еще теплой, и на темно-синем небе сверкали крупные звезды. И только вокруг уличных фонарей и предупреждающих огней перед старым каретным сараем и старым домом священника виднелись островки абсолютной темноты.
— Здорово было вновь увидеть сына сержанта Купера, правда? — спросила Гвен Дикинсон. — Он превратился в приятного молодого человека.
— Да, бабушка, — согласилась ее внучка.
— Его ведь Бен зовут?
— Правильно.
— И именно его ты иногда приводила домой после занятий, нет?
— Это было всего один или два раза, бабушка, и очень давно.
— А я это хорошо помню. И помню, как ты на него смотрела. А потом, в один прекрасный день, ты сказала мне, что выйдешь за него замуж, когда вырастешь. Я все помню.
— У девочек случаются такие влюбленности. А сейчас я даже не знаю, каким он стал.
— Наверное… Но глаза у него красивые. Темно-карие.
Они вернулись в дом. Хелен заметила, что Гвен даже не заглянула на кухню, не говоря уже о том, что бы зайти туда, хотя полиция уже давно забрала перепачканную кровью кроссовку вместе со страницами «Бакстон эдвертайзер».
— Сейчас они, наверное, в «Вершине», — предположила девушка. — Вот уж кому я не завидую! Они обязаны рассказать мистеру и миссис Вернон о том, что нашли.
Ее бабушка посмотрела на часы, закуталась в кардиган и стала сворачивать и разворачивать небольшой кусочек розовой ткани, который достала из рукава.
— А ведь кто-то из них должен будет опознать труп, — продолжила Хелен. — Надеюсь, что это сделает отец. Но для Шарлотты Вернон это будет настоящим ударом. Ты согласна с этим, бабушка?
Старая женщина кивнула, и Хелен заметила, как из уголка ее глаза скатилась одинокая слеза, ярко блеснув на высохшей коже ее щеки.
— Я знаю… — сказала Гвен. — Знаю, что должна им сочувствовать, но не могу. Ничего не могу с собой поделать, внучка.
