— Найн лангсам! — грозно рычит унтер. — Шнелл, шнелл![14]
Моментально его породистый собачий рык с остервенением подхватывает вся свора немцев. Беснуясь, словно одержимые, они начинают подгонять нас и криками, и прикладами.
— Лос! Шнелл![15] — слышится где-то в конце колонны.
— Темпо, темпо! — раздается почти рядом.
Мы ждем вступления в этот собачий лай Девочки, но он упорно и загадочно отмалчивается. Нас заставляет насторожиться непонятная возня, приближающаяся сзади. Неожиданный удар по затылку сбрасывает меня в снег. Пытаясь подняться, я замечаю, что и впереди идущего постигает та же участь. Только пересчитав подобным образом всю команду, Девочка присоединяет свой голос к остальным.
— Ло-о-с! Шнелл! — тянет он звонким девичьим голосом и дополняет команду грязным русским ругательством.
— Ну, вот и познакомились! — острит неуемный Павло. — А Девочка-то, оказывается, с характером!
Планы наши нарушены. Мы прибавляем шагу и до конца пути больше не возобновляем своих попыток. Работать нам предстоит там, где кончаются уложенные шпалы. Достигнув их, колонна останавливается, и команды разводятся по участкам. Словно приговоренные к смерти, полные самых мрачных предчувствий, вступаем мы на узкую, полузанесенную снегом тропу. Нырнув в лес, она приводит нас к месту вырубки, с повсюду торчащими из снега стволами поваленных деревьев.
— Дизе!..[16] — останавливает нас у одного из них Девочка.
Мы в замешательстве останавливаемся перед огромной, увязшей в снегу и сучьях, явно непосильной для нас лесиной.
— Гут баум?[17] — наблюдая за нами, злорадствует конвоир.
Подавленные исполинскими размерами ствола, мы в растерянности топчемся на месте. Насладясь произведенным эффектом, Девочка переходит к решительным действиям и в бешенстве накидывается на нас. Его примеру следуют другие конвоиры. Спасаясь от разъяренных немцев, мы беспорядочно бросаемся к дереву, но после безуспешных попыток поднять его снова останавливаемся.
— Нох айн мал![18] — принуждает нас Девочка.
По пояс утопая в снегу, мы делаем новую попытку поднять злополучное дерево, но все наши усилия по-прежнему остаются тщетными.
— Варум нихт траген? — угрожающе надвигается Девочка. — Хойте аллее кранк? Я?[19]
— Найн кранкен. Вениг меншен, гер вахман[20], — отвечает за всех Осокин.
— Вас? — в изумлении бросается к нему взбешенный немец. — Вениг коммандо? Фаул, доннерветтер![21]
Предоставив нас мастерам, он сбивает осмелившегося перечить Андрея с ног и, втоптав его в снег, осыпает ударами приклада. Истощив запас энергии, Девочка останавливается и, выждав, когда окровавленный, с перекошенным от боли ртом Осокин выберется из снега и станет на ноги, гонит его под комель.
