Теперь стало ясно, почему руководство так спокойно держит различных волшебников в обычном загоне. Кубик являлся артефактом, самым настоящим. На всякий случай я попробовал сколдовать вхолостую, но тут же получил предупреждение от интерфейса.
Способности блокированы.
Для восстановления покиньте антимагическую зону.
Но эта неожиданная информация меня не расстроила, а наоборот — подарила надежду. Пока спятившая расстрельная команда продвигалась по коридору, у нас оставалась парочка минут в запасе. Нужно только разобраться в устройстве блокиратора, а точнее — сломать его. Это всяко легче, чем починить.
— Надо сбить его на пол, — для начала решил я. — Давай, подсади меня.
— Отдохни, каратист, — отмахнулся сокамерник и подтащил в качестве стремянки упиравшегося Михаила Самохвалова. — А ты стой тут и не пыхти. Маслины тебя и под нарами достанут!
Увы, но даже жилистым рукам Горького крепёж в виде металлической скобы на анкерах не поддался. Пропыхтев с полминуты, татуированный спрыгнул на пол и подскочил к кровати здоровяка:
— Толян, выручай! Без тебя никак!
— Не-а.
— Христом богом тебя прошу! Тебе это там по-любасу зачтётся. Ну, чё те стоит?!
Верзила задумчиво нахмурился, и Горький продолжил напирать:
— Тут же не только мы чалимся! Бабы вон по соседству, у них верняк семьи есть. А?
— Ладно, только не зуди над ухом.
С ворчанием, будто поднятый из берлоги медведь, Анатолий Чугуй встал с кровати и выпрямился во весь свой богатырский рост. А было в нём никак не меньше двух метров. Не даром его пятки торчали наружу, когда он просто лежал на стандартной кровати.
Подсаживать такого атлета было не нужно. Оттолкнувшись от пола, он одним ударом выбил артефакт из крепления, да так, что тот со звоном отлетел до самой стены. После чего наш помощник преспокойно улёгся обратно, слизывая кровь с рассечённого кулака. Мы же сгрудились вокруг упавшего кубика, силясь понять, как он работает.
— Наверняка это какие-то руны, — указал я на переливающейся рисунок.
— И чё? — пожал плечами Степан Самохвалов.
— Капчо через плечо! — огрызнулся Горький. — Каратист прав, гравюра тут намалёвана неспроста. Надо её покоцать хорошенько.
С этим не возникло больших проблем — судя по весу, кубик внутри являлся полым, а вокруг хватало твёрдых металлических предметов. Пусть и острые углы отсутствовали, втроём мы быстро довели артефакт до состояния консервной банки, которую пытались открыть ломиком. Колошматили обо всё подряд, пока металл вдруг резко не поддался, став на ощупь каким-то пластилиновым.
