В качестве проводника вызвался сам шаман, занявший место Коли Папанина в лодке. Ополченца же мы оставили вместе с удочкой на дальнем берегу острова, под присмотром двух дюжих воинов. На всякий случай Егор вручил ему ракетницу, и счастливый рыбак пообещал сигнализировать нам, если клюнет что-то интересное.
Речной круиз благоприятно подействовал на измученного Беседина, который оживал буквально на глазах. Да и оптимизм у него вроде бы снова проклюнулся. Наша группа уже возвращалась в станицу не с пустыми руками, а на счёт внезапного союза — кто ж знал, что Атаман его моментально примет, без нашего отчёта.
Невиноватые мы…
Ещё бы узнать, что из себя представляют наши противники, и можно будет рассчитывать на то, что наш отдел не расформируют сгоряча. А уж выговор от начальства мы как-нибудь переживём.
Само стойбище людоящеров разительно отличалось от того, которое мы оставили полчаса назад. И даже не потому, что располагалось оно не на острове. Разорённое поселение больше напоминало промышленную свалку, куда не поленились притащить даже старенький помятый микроавтобус без колёс. Ну, а чаще всего здесь попадался уже знакомый нам строительный мусор. Видимо, из всего этого хлама дикари собирались возвести примитивные укрепления, но так и не успели.
Спустя почти три недели после нападения о побоище напоминали лишь неглубокие рытвины, да странные отметины на деревьях и столбах. Здесь явно без волшебства не обошлось — порезы были идеально ровными, но без обугливания, как бывает при контакте призванным оружием.
— Будто хирургическим скальпелем кто-то поработал, — поделился со мной наблюдением Егор, не отрываясь от фотоаппарата.
— Очень-очень большим скальпелем, — я кивнул в сторону перерубленного столба толщиной с бедро взрослого человека. — Размером этак с меч, примерно.
— Нет, у клинка совершенно другой характер повреждения. Это заклинание, без сомнений.
— Тогда лучше нам под него не попадать…
Я пнул носком ботинка старенькую чугунную батарею, в простонародье называемую «гармошкой», и от неё разом отвалилось несколько секций. Их отхватило наискось, распилив неподатливый металл без единой шероховатости. Беседин тут же заинтересовался моей находкой и поспешил к батарее, хрустя битым стеклом. Его в округе почему-то было в изобилии, начиная от окон, и заканчивая всевозможными зеркалами, откуда только не выдранными.
Дикари любили всё блестящее? Но у наших союзников подобной тягой отличался один лишь шаман. И даже он не поднял с земли ни одного черепка, предпочитая опасливо держаться в сторонке.
