В то время, как Роланд строил эти планы, Натан, несмотря на угрызения совести и на свое сокрушение, не выражал ни малейшего желания отказаться от борьбы; напротив, он с величайшею охотою стрелял в каждого шавния, который показывался, и уговаривал Роланда делать то же самое, все время демонстрируя образцовую решимость и мужественную отвагу.
Ночь подходила к концу, нападавшие становились смелее, и судя по усилившемуся крику и по учащенным выстрелам, число их не уменьшалось, но увеличивалось за счет разведчиков, постепенно стекавшихся к ним из лесу. Роланд с горечью заметил, что скоро у них выйдет весь порох и дробь.
— Друг, — сказал Натан, когда Роланд сообщил ему об этом, — не пришлось бы им, — и он кивнул на девушек, — погибнуть на твоих глазах. И все-таки я сделаю все, что могу, чтобы их спасти. Я должен покинуть тебя и привести подкрепление. Можешь ли ты продержаться до утра в хижине? Нет, нет, чувствую, что глупо так спрашивать: ты должен продержаться, если бы у тебя даже не было никакой другой помощи, кроме старого Цезаря и Пардена Фертига; потому что я должен пробраться сквозь ряды индейцев, чтобы привести тебе помощь.
— Но как вы пройдете незамеченным? — спросил Роланд. — Впрочем, знаю — как: мы все вместе сделаем вид, будто собираемся атаковать этих негодяев, а в то время вы сядете на Бриареуса и с быстротою ветра помчитесь на нем.
— Хорошо бы ускакать на твоей лошади, — сказал Натан, — но проехать верхом мимо шайки кровожадных индейцев не такая простая задача, как ты думаешь. Нет, я должен проползти через ряды неприятелей тайком, чтобы у них не возникло и мысли, что твои силы ослабли.
— Но это невозможно, совершенно невозможно! — воскликнул Роланд печально.
— Конечно, это небезопасно, но ради измученных девушек надо попробовать это сделать, — ответил Натан. — Если мне удастся пробраться и найти твоих друзей, то я, без сомнения, спасу жизнь вам всем. Если же это мне не удастся, ну, тогда, по крайней мере, избегну страшного зрелища — не увижу, как будут снимать скальпы с бедных женщин. Я должен проползти здесь мимо врагов и надеюсь, что мне это удастся с помощью моего Пита.
— Ну, так идите, и Господь с вами! — сказал Роланд, который в своем отчаянном положении не задумался принять благородное предложение Натана. — Наша жизнь в ваших руках. Не унывайте же и не сомневайтесь, и то немногое, что я имею, будет с этих пор принадлежать вам.
— Друг, — ответил гордо Натан, — то, что я делаю, я делаю не ради жалкой наживы, а из сострадания к беспомощным женщинам. Я сделаю то, что могу, и если мне удастся оставить врагов позади себя, то потороплюсь и побегу скорее твоего коня, чтобы догнать твоих друзей. Поэтому не бойся изводить порох и продолжай сражаться. Я же вовремя возвращусь с надежной подмогой.
