Коверные замерли.
Саша - с полным равнодушием - взял это ведро и вылил его себе на голову. Полное ведро.
Ему аплодировали.
Он раскланялся - но как-то очень коротко, - и, повернувшись, пошел через манеж к кулисам.
Соседи Кати были в полном восторге.
Деревянным шагом в сторону кулис.
Как был, в мокром костюме, он стремительно шел по пустому, слабо освещенному фойе цирка.
С арены доносилась музыка - играли вальс.
Фойе здесь - полукругом, и он с ходу, выскочив из-за поворота, налетел на Катю.
Вода стекала с него, лицо остановившееся, злое.
Катя не знала, что ему сказать. Только произнесла:
- Саша...
Взгляд ее участливый был невыносим, раздражал.
- Что Саша? - сорвался он. - Что тебе здесь нужно? Чего не видела? Катись отсюда к чертовой матери! Представление окончено! Ясно? Оставь меня в покое!
- Ясно... - согласилась Катя, и это ее спокойное согласие его подхлестнуло.
- Ну что ты на меня уставилась? Цирк? Убирайся, слышишь! Всё!
Саша кинулся от Кати в противоположную сторону. Мгновенно преодолел отрезок замкнутого круга.
Стена перед ним.
Служебная дверь: хода нет.
Он рванул обратно - с той же решимостью.
И опять Катя на том же месте. Уткнувшись в стенку, она плакала.
Вся тяжесть этого дня, неприятности, волнение за Петра, Саша с ведром, его беспомощная истерика - все это прорвалось, и она рыдала, даже не пытаясь сдерживать себя.
Саша стоял перед ней, и - странно - вид ее, плачущей, вдруг сразу как-то успокоил его.
Он решительно взял ее за руку и повел к выходу. Она покорно шла за ним.
Им везло в этот вечер.
Такси оказалось рядом.
Водитель ничуть не удивился мокрому с ног до головы пассажиру и его плачущей спутнице. Мало ли чего навидался московский таксист.
- Куда? - только спросил он.
- Прямо.
Катя всхлипывала на его плече, успокаиваясь.
Машина неслась по вечернему городу.
- Вы что, артист? - все же не вытерпел водитель.
- Да, прямо с работы, - ответил Саша.
- А-а, - понимающе кивнул водитель.
Катя высморкалась в платок, чихнула и, отодвигаясь от Саши, сказала:
- Тебе надо переодеться. Где ты живешь?
Вертолет шел над лесом.
Обычный зимний пейзаж, ничем не омраченный.
Летний солнечный день.
И обычный полет. И привычные повороты, все, как вчера, как позавчера, в среду.
И вдруг командир присвистнул, причем так свистят только самому себе, да и то в редких случаях.
Свист короткий - далее - действие:
- Коля, - второму пилоту, - я смываюсь. - Он привстал с кресла: Давай, рули, понял?
