Ежели кто и срывался иногда с казёнкой, картами да местными Дуньками и Маньками, то не часто, стыдясь потом грехопадения. Даже и драчки случались редко, на удивление прочим квартирам.
— Я, значица, ходил сиводня поговорить о работе, — начал Ждан, окутавшись махорошным дымом и ухватив в жменю козлиную бородку. Он замолчал, и мужики, понимая непростой деревенский етикет, подобралися, потому как ясно-понятно — важные вести. Такие неспешно надо рассказывать, штоб ни словечка, значица, мимо не пролетело.
Степенно цедя слова, Ждан начал рассказывать весь разговор в деталях, обстоятельно, не вдруг перейдя к самому важному:
— Договорился на всю артель.
— Это значица, всю артель работой обеспечил? — начал вставать один из мужиков, — Да за такое и выпить не грех!
— А взад когда шёл, — будто не слыша горлопана, продолжил Ждан, — так на ето… на митинг попал ненароком. Против бар, но за царя.
— Эко диво, — крякнул недоверчиво поротый за политику Евсей, — как ето на Хитровке говорят… А! Пчёлы против мёда, во!
— Как есть, так и говорю, — и деланное ето равнодушие сказало мужикам больше рванья рубах на груди. Всерьёз, значица.
— … и вот так вот прямо? — сощурился Евсей, — Про землицу?
— Сказал, што ето… — не обижаясь на прищур, отвечал Ждан, — А! Саботируют и бомбистов привечают!
— Вот так вот? — всё щурился битый жизнью и полицией Евсей, но ево быстро зашукали мужики, жаждущие подробности и красивой скаски, в которой есть добрый мужицкий царь.
— А так вот! — сердито ответствовал Ждан, — Што землицы на всех и не хватает! Мы вот тута все не лентяи, а просто судьбинушка так легла, так-то! Чай, не… прости Господи… не пролетарии какие! Землицы чутка, да от барской воли послабление, и ух… развернёмся!
— Царю-то нас пошто силком держать? — распалялся он, — Знамо дело, с князьями да княжатами ссориться не хотит, всё ж родня! И те землицу добром не отдадут, так ведь, мужики?
— Оно и верно! — подтвердил Василий дребезжащим тенорком, — Хучь и не по правде землю забрали, но и добром не отдадут, здеся Ждан правду говорит!
— Вот! — воспрял Ждан, — А царь-то, я чай, не дурак! Чем дело к драчке подводить, так нате, извольте на выход, кому тесно и голодно! Знамо дело, не кажный решиться, но тут уж кому как. А всё поводов для драчки меньше! Хошь в Сибирь или на етот… Восток дальний, а хошь — в Африку изволь пожаловать.
— А барам-то зачем, — выразил сомнение Афоня, — я чай, им тоже спокойней будет, когда народ разъезжаться станет, а не своё взад требовать.
