– Скоро, Норвуд. – Интерфектор и сам понимал, что на долгий отдых рассчитывать не приходится, но, похоже, сил у него уже просто не было. – Дождемся полудня, закроем ворота, чтобы мертвяки не могли выбраться из города, а потом пойдем к ратуше.
– Почему именно туда? – Нет, я понимал, что Опаленную видели неподалеку от главной площади, но она вряд ли провела в неподвижности последние несколько часов, ожидая, пока мы заявимся к ней.
– А ты считаешь, что нужно пойти в какое-то другое место? – В голосе господина Глена слышался неподдельный интерес.
Я ожидал объяснений, а не встречного вопроса, и поэтому слегка растерялся. Но, подумав, понял – интерфектор прав. Раз уж мы все равно не знаем точно, куда нужно идти, значит, идея отправиться к ратуше не хуже любой другой. Да и огонь туда вряд ли добрался – вокруг только каменные постройки, в которых вполне могут прятаться люди, нуждающиеся в помощи.
На том и порешили – отдых в караулке до полудня, а потом – в путь.
Прежде чем развалиться на грубых деревянных лавках, которые сейчас казались мягче пуховых перин, господин Глен вновь достал один из своих мешочков. На этот раз с какой-то мелко нарезанной сушеной травой, похожей на обычный сорняк. Но я, как житель города, не особенно разбираюсь в растениях.
Интерфектор насыпал небольшую кучку сушняка, сверху добавил непонятный порошок, а потом поджег все это дело с помощью огнива. По караулке сразу же распространился сладковатый густой аромат, от которого слегка закружилась голова.
– После сильных потрясений иногда трудно заснуть, – пояснил господин Глен. – Теперь с этим проблем не будет.
– Не думаю, что такие сложности возникли бы. – Мастер Фонтен стянул разодранную мантию и остался в штанах и рубахе с подвязанными рукавами. – Главная проблема не уснуть, а проснуться!
– Проснемся через несколько часов, обещаю, – ответил интерфектор и с усмешкой добавил: – Если, конечно, Норвуд закроет за собой дверь…
Щеки загорелись от стыда – я действительно забыл про это. Подперев дверь столом и нагромоздив на стол тяжеленные табуреты, я завалился на лавку и сразу заснул.
Короткий сон после изматывающего дня и беспокойной ночи должен был закончиться только одним – крайне непростым пробуждением. Но, похоже, тяжелые лавки в караульном помещении, на которых десятилетиями урывками дремали измотанные солдаты, обладали по-настоящему чудодейственными свойствами, поскольку я проснулся удивительно свежим и бодрым. Хотя, возможно, дело все-таки в подожженной интерфектором сушеной травке.
