— Кто ты?
Он немо раскрыл рот, показывая туда пальцем. Закрыл и снова открыл. Как рыба. Белые от снега степняки начали свой звон оружием. Возница перепугано обернулся и снова усердно затыкал в себя пальцами, словно умоляя пропустить поскорее.
— Язык, — тихо сказал Крейган. — Они вырезали пареньку язык.
— Покажи что в твоей телеге! — потребовал Реваз. — Прежде чем мы впустим тебя!
Тот перегнувшись назад ухватил за край рубища и потянул на себя, помогая себе зубами. Ткань медленно сползла, обнажая дно телеги. Степняки радостно завыли. Крейган сглотнул и отвел глаза, прикрываясь рукой.
«Дозоры? Они перехватили всех кого смогли. Наших ребят. Всех до единого».
— Откройте ворота, — мертвым голосом приказал Реваз, рассматривая лежащих в повозке людей. — Откройте!
Кто-то из сотников сбиваясь с ног рванул вниз, исполнять приказ. Реваз смотрел на замученных и сердце его охватывала черная ненависть. Завращались в каменной кладке громадные маховики, распахивая вход в сердце осажденного города. Словно чудовище распахнуло свой зубастый от копий и алебард зёв. Несколько человек сложив оружие у стен, под прикрытием стрелков подбежали к повозке с разных сторон.
— Смотри, смотри! — истерично крикнул кто-то в стороне. Реваз резко поднял голову на кочевников. Рыхля снег и воя, как не нашедшая покоя душа, через все поле со скоростью стрелы пролетела вращающаяся полупрозрачная сфера с заключенным внутри скалящимся черепом. И угодила прямо в повозку. В людей, что были рядом.
Разноголосый крик видевших страшную сцену совпал с предсмертным ревом тех в кого угодила сфера. На земле у ворот пыхнув смрадом расцвел бутон кровавого струящегося во все стороны пламени. В его центре, там где была повозка слепо ухмылялся огненный лик черепа, с поднимающимся на стены черным дымом.
«Красиво», — отстраненно подумал Темный Паладин, когда вдохнувшие дым люди стали, роняя оружие, в корчах валится на холодный камень. Огненные узоры плавя снег медленно тянулись к закрывающимся створкам.
Первые ряды кочевников накладывая стрелы на тетивы изогнутых саадаков под радостное гиканье удавшейся шутке понеслись к обреченному Грейбрису. Прячущиеся среди конных змей пешие люди в черных одеждах не обращая внимания на воцарившуюся суету методично вычерчивали в снегах странные круги. Мимо них тащились длинные осадные лестницы и крюки…
… За последующие две недели на мою голову обрушилась масса неприятных и, что самое противное, рутинных обязанностей. Отлучка в гости к Демигору вызвала смутные пока еще подозрения оставшихся в Светлыне магов. Придуманное мною оправдание о внезапно почувствованном всплеске магической силы и попытке его отследить не развеяло колебаний Старейшины. Хотя моя версия в свете обрушившегося на побережье Триградье ужаса, о котором толком ничего не было известно, звучала правдоподобно, у главного мага появилась масса вопросов к моим органам чувств. Как я сумел ощутить то, чего не почуяли все остальные? Ну не станешь же ему про перстень рассказывать… Что творилось сейчас в Хёргэ, который если верить моему видению, был разрушен удивительными каменными големами, я не знал. Никто не знал. Все спешные попытки соорудить магическую призму оканчивались постыдным провалом. Как будто магические потоки пронизывающие весь мир, обрывались у морской пучины. Хуже было то, что я и сам не смог ничего увидеть. Окрестности Белой Башни буквально нашпиговали всякими следящими чарами — заставить их сбоить было можно, но это бы породило новые домыслы.
