Я даже не успел обернуться, раздался выстрел. Я не разглядел, упал ли кто возле Нумата, люди Осман-бая бросились врассыпную. Мурад-бай вбежал на веранду, остальные скрылись в винограднике. Под навесом заблеяли овцы.
— Ахмед, — крикнул Курбан, — Осман-бай здесь! Сюда побежал — клянусь солью!
Ахмед спрыгнул во двор. «Все! — пронеслось у меня в голове. — Сейчас он бросится к Нумату и пули изрешетят его!»
Я кинулся вслед за Ахмедом. Вели и Курбан тоже прыгнули во двор. Ахмед, успевший уже выстрелить, кричал, потрясая наганом:
— Я здесь, Осман-бай, выходи!
Я схватил Ахмеда, пытаясь удержать его в темноте. Но он отпихнул меня.
— Я не уйду без Нумата. Вставай, дядя, иди к нам. Дядя Нумат!
Нумат не шевелился.
— Ну вставай же, дядя.
Из виноградника выстрелили. Под навесом опять заблеяли овцы… А Ахмед все стоял, все ждал, что Нумат поднимется.
Там, в винограднике, поняли, что Нумату не встать, и ждали, чтоб Ахмед подошел к нему. Но я крепко держал его за халат.
Послышался шорох. Ахмед напрягся, прислушиваясь. Потом взмахнул наганом.
— Слушай меня, Осман-бай, — он умолк, чтобы убедиться, что слушают. Шорох в винограднике стих. — Если Нумат погибнет, я истреблю весь твой род. Под корень изведу. Выходи, Осман-бай! Выходи, если ты мужчина. Выходи, гроза беззащитных!
Снова поднялась стрельба. Я чуть ли не силой втащил Ахмеда на крышу. Под навесом метались овцы. Скулила растревоженная шумом собака. Кто-то выстрелил в лампу, и все вокруг окутала мгла.
— Уходите, ребята, — негромко сказал Ахмед, — я останусь.
Я тряхнул его за плечо.
— Не дури. Пойдем.
— Отстань!
С наганом в руке Ахмед ползал по краю навеса, высматривал себе цель.
— Хоть бы одного отправить на тот свет, — повторял он. — Хоть одного. Отомстить за Нумата!
В винограднике опять стало тихо. Но голоса послышались где-то совсем рядом… Может, окружают?..
Мы с Вели схватили Ахмеда за руки и потащили по крыше ко рву. Вроде никого не видно… Да разве разглядишь в этой темнотище? Только что беспросветная мгла была нам дороже всего, а теперь провалилась бы она вместе с этими чертовыми деревьями!
— Обходят, — прошептал Вели. — С той стороны обходят.
Мы мигом очутились во рву. Из-за угла раздались выстрелы. Бросились к пустырю. Стреляли с навеса, на котором мы только что лежали. Вдруг Ахмед остановился. Я бегом вернулся к нему.
— Ты что, рехнулся? — прошипел я, хватая его за руку. — Как собак всех перестреляют.
— Ничего… — сквозь зубы процедил он. — Хуже смерти не будет…
