В нижнем, полуподвальном этаже три комнаты заняла внутренняя охрана, в одной проживал австриец, обслуживавший коменданта, — Р. Лашер. Остальные, кроме прихожей, были превращены в складские помещения: Н. Н. Ипатьев спешно поместил туда свое имущество и закрыл их. Условия заключения были совершенно иными, чем в Тобольске, и отличались не только стесненностью в жилой площади, а и питанием, главное же — более суровым режимом, в частности: крайним ограничением возможности для прогулок в саду, запретом открывать окна в пору наступления зноя, хамством и хулиганством охранников даже по отношению к девушкам, воровством. Об этом сохранились свидетельства и немало написано.
О заключении Романовых в доме Ипатьева и, очевидно, в какой-то мере об условиях содержания стало известно международной общественности не только из советских источников, газетных заметок, но и от побывавшей в середине мая в Екатеринбурге германской миссии Красного Креста. О пребывании ее в городе, в частности, свидетельствовали бывшие придворные П. А. Жильяр, С. К. Буксгевден* и A. A. Теглева, некоторое время, до возвращения в Тобольскую губернию, находившиеся в Екатеринбурге и бывавшие в общественных местах. Им довелось сидеть в ресторане за столиком рядом с членами этой миссии, мужчиной и женщиной — сестрой милосердия, подслушать их разговор. Члены комиссии говорили на немецком языке о своих делах, целях миссии, плохих условиях содержания Царской Семьи>61. Тем не менее миссию это, видимо, не очень беспокоило. Должно быть, местное руководство заверило, что с Романовыми все будет благополучно, жизнь узникам сохранят, особенно детям и их матери, на чем настаивали немецкие власти, дипломаты; и действительно, потом правительство В. И. Ленина пыталось долго и тщательно скрывать и отрицать смерть Александры Федоровны с детьми; судьбой Николая II немецкая сторона не была озабочена. Жизнь, повседневный быт узников находились в прямой зависимости не только и не столько от помещений, ими занимаемых, сколько от системы охраны, введенного режима содержания.
2. Охрана Дома особого назначения
Первоначально, в спешке, Ш. И. Голощекину и А. Г. Белобородову не удалось сформировать постоянной охраны дома и на дежурство в распоряжение коменданта направлялись различные группы красноармейцев гарнизона. Белобородов, описывая встречу и помещение 30 апреля первой группы Царской Семьи в доме Ипатьева, отмечал, что «в карауле стояли какие-то прапорщики, взятые по мобилизации, которых пришлось через несколько часов сменить»
