этот натиск мне неприятен, вот еще — «любимая», глупости, ей, что ли, скорей бы проводить ее и я уйду, всего несколько шагов, несколько нот… струна лопнула в самом финале, просто ужас, но проблема не в этом, проблема в скрипке, и я должен был ее послушаться, когда она мне сказала откажись от этого инструмента, но скрипка была такая прекрасная, такая настоящая, она вся сливалась со мной, были мгновения, когда я ощущал ее своей частью, своим возбудившимся членом… совершенно мужской инструмент… правы те, кто так утверждает… Маджини… он так выступает вперед, что телу приходится наклоняться, идти за ним, рука двигается все быстрее… но почему, почему ничего не получилось? Я слился со скрипкой, абсолютно, я думал, что и впрямь поймал ее душку… я чувствовал себя… сильным… и вдруг она отделилась от меня, отошла — чего-то хотела от меня… чего-то другого… а струна просто лопнула, повисла… и все закончилось…
Мы пришли.
… ты действительно решил идти домой, в этот собачий холод, метель…
… действительно… хотя нет, не знаю… там, у нее, тепло… но если я поднимусь… женщины так хотят, чтобы их трахали, а я-то хочу?
… но все же… да и что такого…
… почему бы и нет?
Если бы бедро не болело так сильно, счастье было бы полным, но так не бывает, Всегда что-нибудь, да мешает. Самое трудное — спускаться и подниматься по лестнице, но человек — такое существо, что всегда найдет решение, вот и у него есть нечто подобное. Он проговаривает вслух один стишок, скороговорку какую-то на совсем непонятном языке, и его ритм так увлекает, что уменьшает и боль, и трудности… когда идет вниз, говорит его задом-наперед, а когда вверх — то по порядку. Сейчас он спускается вниз:
Sancte Johannes
Labii reatum
Solve polluti
Famuli tuorum
Mira gestorum
Resonare fibris
Ut queant laxis[6]
Он услышал его когда-то давно от одного музыканта, который репетировал в зале, оно показалось ему странным, и он попросил прочитать его еще раз, потом второй, третий… господин сказал только, что это какая-то лесенка. Но он так и не понял, о чем оно, хотя запомнил почти сразу, и оно стало помогать ему при спуске и подъеме.
Sancte Johannes
ступенька
Labii reatum
ступенька
ритм действительно завораживает, хотя и получается неравнодольным из-за укороченной ноги. И пока он пройдет свои пять этажей вниз, так хорошо ее разработает, что в зале уже бегает, как молодой, и никто не догадывается, как ему больно, только вот хромоту скрыть невозможно, но ведь работать она не мешает…
