— Хорошо, пусть будет так. Но, может, ты все-таки сходишь к маме?
Тяжело было на сердце у Тати, когда она встала и пошла в комнату к матери. Перед дверью она вздохнула.
— Ма, ты спишь?
— Нет, не сплю.
Нелегко человеку, который хочет признать свои ошибки.
— Ну как, ты сделала уроки?
— Уже давно, — робко сказала Тати. — Тато говорит, ты боишься ехать из-за меня. Но ты не беспокойся, я буду самой-самой примерной…
Мать наморщила лоб.
— И даю слово, что буду очень хорошо учиться. А все свои вещи; бумагу для рисования и другое — я запрячу в шкаф.
— Я вовсе не запрещаю тебе рисовать. Наоборот, я горжусь твоим талантом. Многие тебе завидуют. Только ты не должна довольствоваться достигнутым. Нужно учиться, упорно учиться.
Тати, протестуя, прервала мать:
— А кто говорит, что я успокоилась? Если бы я была уже настоящей художницей, то мне не нужно было бы учиться рисованию.
— Я не это имела в виду. Выслушай внимательно, что скажет твоя мать. Ты сама говоришь, что у тебя часто бывают споры с учителем рисования.
Тати уже приготовилась было открыть рот, чтобы объяснить, как все происходит, но ничего не сказала.
Она вспомнила, как несколько недель назад ей чуть-чуть не попало от пак Даса — учителя по рисованию. Когда пак Дас забывал, что перед ним девочка, его руки так и тянулись к голове Тати, чтобы дать ей подзатыльник. К счастью, он еще мог сдерживаться.
В тот раз в 3-м «Б» был урок рисования. Тати здорово рассердилась, когда пак Дас велел всем рисовать геометрические тела: вид спереди, сбоку, сверху, снизу и так далее. Не первый раз было такое задание. Тати, конечно, могла бы их нарисовать, но ей все это надоело. Еще немного, и, чего доброго, она не вынесет и умрет. Она не могла себя заставить рисовать такую ерунду. Когда Тати нехотя провела линию на листе бумаги, Хади незаметно подбросил ей полоску бумаги.
— Прочти, — шепнул он.
В записке Хади просил нарисовать ему головку ребенка. Если можно, то грудного, это даже лучше. У него родился братишка, и скоро мать должна была вернуться из больницы. Хади хотел в честь ее возвращения повесить рисунок детской головки на стену комнаты братишки. В конце была приписка: «Нарисуй сегодня, добрая Тати. Хоть как-нибудь нарисуй. А после урока получишь мороженое из лавочки пак Ама́та».
Хади, сидевший недалеко от Тати, очень удивился, увидев, как она отрицательно покачала головой.
В классе стояла мертвая тишина. Ребята старательно рисовали. Только слышно было, как шуршали ластики.
