Фил смотрит на меня. Я киваю: «Все будет хорошо». Уходя, он оглядывается, вскинув брови. Это было странное утро.
Наш документальный фильм может оказаться чем-то большим, чем мы представляли изначально. Я это знаю. И Фил тоже знает. Поэтому он примется тралить все социальные сети и медиаплатформы, где могла отметиться Холли, со своего «Макбука», как только отыщет ближайшее кафе с вай-фаем.
Энди отправляет прочь и Мишель, якобы пожелав выпить еще чашку ее отвратительного кофе. Как только она выходит, он подается ко мне, опираясь локтями в колени, и становится еще более серьезным.
— Итак, Эрин, во время интервью с Холли вы что-нибудь заметили? Что угодно, что показалось вам необычным, странным? Она хоть что-нибудь при вас упоминала?
Без своей улыбки он кажется старше. Кажется более потрепанным, уставшим, больше похожим на детектива, какими я их себе представляла.
Я мысленно возвращаюсь к интервью, взятому два месяца назад. С тем же успехом мог пройти и год, учитывая, сколько всего с тех пор случилось. Заметила ли я то, что могло бы намекнуть на ее побег на Ближний Восток? Заметила или нет?
В моем сознании мелькает образ Амала, тюремного охранника. Амал с Ближнего Востока. Амал в переводе с арабского означает «надежда». Амал с добрыми глазами…
Я тут же ощущаю стыд.
И прогоняю эту мысль. Нет, я не такой человек. Я отказываюсь быть таким человеком. Амал — самый обычный житель Лондона, который выполняет свою работу. Просто так вышло, что у него арабское имя. «Эрин, прекрати».
Энди сидит и ждет моего ответа.
— Я не заметила ничего конкретного, нет. Холли была… Знаете, она меня слегка нервировала. Это я признаю. Не могу указать на что-то конкретное, но в целом у меня сложилось о ней именно такое впечатление.
Я замолкаю. Черт! Прокручиваю в голове собственные слова. Стоило, наверное, просто сказать «нет, ничего» и на этом остановиться. Идиотка. Меньше всего мне сейчас нужно ввязываться в полицейское расследование. Недолго им придется копаться в нашем прошлом, прежде чем дерьмо попадет на вентилятор. Первый гонорар от подставной компании в Саудовской Аравии будет переведен на мой счет через восемь дней. Деньги с Ближнего Востока, полученные после того, как там же пропала девушка, покажутся крайне подозрительными для человека вроде старшего инспектора Энди Фостера.
— Нервировала? В каком смысле? — Теперь он выглядит взволнованным. Я заставила его беспокоиться. Да, похоже, я все же споткнулась о невидимую леску ловушки. Черт!
