В Вашингтон-парке старались делать все в лучшем виде. Даже когда в конце пожарных учений мы возвращались обратно в класс после благополучной учебной эвакуации из школы, непременным делом была отдача чести флагу... стране, которую он представляет... единой и неделимой нации... свободе и справедливости для всех.
Может, это были тогда лишь слова, но в них заключалась для нас какая-то спокойная магическая сила, вызывающая ощущение, что мы — часть чего-то большого и доброго, что будет существовать вечно.
Вашингтон-парк подготовил меня к тому, что происходит сейчас, к Б-17 и зеленой траве Англии, к Мюнхену внизу под слоем облаков, к Берлину со шныряющими стервятниками, к зениткам Парижа, Шербура и Киля.
— Уж как было весело в школе! — восклицает Пит.
— Да-да, — поддакиваю чисто механически.
Но ведь правда было весело.
После Вашингтон-парка я пошел в среднюю школу за две мили от дома. Там закончил седьмой, восьмой, девятый.
Тяжелое это было для меня время. Тогда начались всякие волнения с сексом; надо было что-то испытать самому, что-то искать в справочниках. Девочки начали округляться и фыркать, у многих мальчиков появились прыщики, а мне пришлось учиться танцевать.
Из той поры мне запомнилось всего несколько учителей. Прежде всего миссис Фаулер, преподававшая английский. Она была чудесной учительницей, любила детей и книги и как-то умела эту любовь отдавать.
Помню только-только введенный курс по американской мечте, вела его одна кроха, преподаватель общественных наук, но у нее был такой вид, будто ей в жизни никогда ни о чем не мечталось.
Мисс Томпсон вела у нас алгебру и параллельно воспитывала в нас характер. Она умерла вскоре после того, как я окончил школу.
— А помнишь старшие классы! — Пит рассмеялся, но не так чтобы весело. — Ну и дела мы тогда творили!
Я взял еще одну ягоду и припомнил свою среднюю школу — Саут Хай Скул.
Здание выходило фасадом на запад, у него была башня с часами, четыре циферблата, и на каждом разное время, потому что голуби вечно усаживались на их стрелки. Там училось две тысячи пятьсот человек, футбольная команда носила пурпурные трусы, а в тридцать шестом — тридцать седьмом году мы выиграли городской чемпионат, я сидел тогда на трибуне и болел вовсю.
Меня включили в специальную группу, которая называлась «группа прогрессивных методов обучения», туда входило сорок учеников, отобранных из двух школ за способности, соответствующий характер и общую приятность. Мы так и прошли вместе всю среднюю школу. Группа была что надо... два руководителя и сорок отчаянных ленивцев, мечтателей и оторв.
