Я потрясен. Из-за меня она становится Элизабет Браунинг.
Под стихами она поставила свое имя и приписала: «...только не думай, что я на самом деле так чувствую, хорошо?»
Не знаю, что и подумать. Эта леди всегда меня изумляет.
Любое задание... В любой день и час
Не бывает так, чтобы день, начинаемый в два часа ночи, начался бы нормально. Только разомлели на койках, вдруг вспыхивает свет и раздается команда:
— Прямиком в столовую. В два пятьдесят пять по машинам.
На раздаче беру одно яйцо, мне предлагают болтанку из порошкового желтка. Могу выбирать. Настоящее яйцо оказывается протухшим. Так и пахнет от него смертью. .
После столовки лег на землю, подложив под голову парашют; ждем грузовик.
Пять лучей прожектора шарят по южному горизонту, пять тонких пальцев тянутся сквозь ночь навстречу парням из британских ВВС.
Куда полетим, не знаю. После высадки наших войск инструктируют только экипажи ведущих. Все остальные отправляются прямо к машинам, туда приносят подогретый джин, галеты и шоколад.
3.00. Чертовски рано.
Ночная синева ярка и прекрасна. Четкие, уходящие ввысь лучи прожекторов только усиливают ее красоту.
Начинают подходить грузовики.
Жду, пока погрузятся ребята с парашютами и бронекуртками. Но прежде чем успеваю вскочить сам, грузовик трогается. Ребята поднимают крик.
— Давай, второй, сюда, — зовет Шарп.
— Вас понял, — откликаюсь.
В темноте лиц не видно, но все здесь непроспавшиеся, злые, потому что так рано вытащили из кровати.
Ложусь на пол, под голову — спасательный жилет, и пусть теперь ухабы делают со мной что хотят.
Наконец на месте. Рой возится с первым пропеллером. В темноте сверкнула его белозубая улыбка. Ему в ответ блеснули такие же.
— Все в порядке. В кабину и носовую часть мы установили сливные трубки.
— Отлично, — говорю я. — Ты у нас голова!
Забрасываю сначала парашют, потом лезу сам, сдернув с головы шлемофон, кислородная маска грохается наземь.
— Ах ты, сучье отродье! — восклицаю в сердцах.
— Потише, дружище! — добродушно осаживает меня Льюис. — Не так крепко.
Запихиваю парашют под кресло и проверяю запас кислорода. Все краны подачи горючего отключены. Так, все в норме.
Снова выбираюсь наружу и иду к ребятам, чтобы раздать спасательные жилеты. Шарп весь взмок со своими пулеметами, клянет их на чем свет стоит.
— Дадут шоколад? — бросает он.
— Наверное.
— Без него не полечу.
— И я тоже, — вставляет Кроун.
Наша машина что надо. Два крыла, один хвост, четыре мотора, все на месте и все надежно. Проверяю затворы у нагнетателей и ногой пробую каждое шасси. Вот и вся моя проверка. Если Рой говорит, что машина готова, значит, в небе на нее можно положиться.
