— Мистер Ливайн, помогите мне выпутаться!
— Послушайте, мисс Лэйн, у меня есть кое-какие задумки. Но вы уверены, что сообщили мне абсолютно все относительно этого дела? Если нет, то я вешаю трубку и принимаюсь за что-нибудь более безопасное. Поймите, как только на сцене появился труп, заурядный случай вымогательства перестал быть таковым, это я вам как профессионал заявляю.
Она взяла себя в руки, пожалуй, чуть быстрее, чем следовало.
— Я считаю, что предоставила вам исчерпывающую информацию.
У меня даже в ушах зашумело. Я завопил, как безумный:
— Исчерпывающую? Милая, да эта твоя информация курам на смех! Некто шантажирует тебя на предмет жалкой порнухи — вот и все, что мне известно! И вдруг этот некто найден мертвым. Может, ты тут и ни при чем, может, эта смерть не имеет к твоим пленкам ни малейшего отношения, но, когда от меня что-то скрывают, я без колебаний выхожу из игры.
— Я позвоню вам позднее, мистер Ливайн. У меня кончились монеты.
Гудок на том конце провода болезненным эхом отозвался в моем мозгу. Заполучить двадцать долларов практически даром — это, конечно, удача, особенно если вспомнить, что еще утром дела мои в этом смысле были плохи, и все же я не люблю, когда со мной обращаются подобным образом. Впрочем, капризничать не приходится. Шамеса нанимают выполнить определенную грязную работу, совсем как цветную уборщицу — помыть туалет. И сообщают ему только те сведения, которые считают нужным сообщить, как правило, наименее полезные для успеха дела. Правда, под хмельком люди способны выболтать то, о чем при других обстоятельствах умалчивают. Да-да, в точности как в разговоре с горничной — она убирает в номере, а вы развалились в кресле со стаканом шерри в руке и исповедуетесь ей во всех своих грехах. Ведь горничная не человек. Что там она о вас думает, вам безразлично.
Так же люди относятся и к шамесу. Сделал, о чем просили, и исчезни. Вот какие невеселые мысли шевелились в моей голове, пока я приканчивал третью бутылку пива и тупо глядел в окно. Иногда я соображаю довольно туго, и это отражается на моем заработке, и все же профессию частного детектива я не променяю ни на какую другую. Мать мечтала сделать меня дантистом. Отец уговаривал пойти по его стопам — торговать мехами. Но я ни о чем не жалею. Боже упаси.
Я допил пиво и решил звякнуть Тутсу Феллману в отель «Лава».
— Привет, Джек, — радушно откликнулся он. — Слушай, ну и полиция в нашем городке!
— Нашли они что-нибудь?
