«Ты же видишь, что происходит! Он обманул тебя! Он всех обманул! Ведьмы не накладывали на него проклятия, Чейз повесился сам!»
Я сердито оглянулся на нее, мне хотелось продолжить чтение. Но это было невозможно. Когда Надия хотела моего внимания, она всегда его добивалась.
– Прекрати! Замолчи! Все ты лжешь! Ты – ведьма! Такая же тварь, как и они! Лгунья! Лгунья…
В темных глазах призрака мелькнул гнев. Она пролетела по комнате, едва не столкнувшись со мной, но растаяла за мгновение до толчка. Я судорожно вздохнул. Книга не читалась.
– Прекрати так делать, – почти вежливо попросил ее я.
Надия уселась на моей кровати, скрестив руки на груди. Ее бровь слегка дергалась от ярости. Я понял, что больше не смогу читать, и решил прогуляться по городу.
Он казался мне тонущим кораблем. Купаясь в холодах и морозах, земля покрылась коркой льда и снега. Я шел, падая в сугробы, и ни о чем не думал.
Надия, все еще возмущенная, летела вслед за мной, периодически исчезая и вновь появляясь. Мне было все равно. Даже если это был призрак, она оставалась ведьмой. Я ненавидел ее.
«Это твоя вина. Все, что случилось. Ты виноват».
Мимо пробежали дети. Они весело бегали по только что выпавшему снегу, утопая в нем коротенькими ножками, и смеялись, смеялись… А потом одна девочка зарыдала и вырвалась из общей толпы.
– Ведьма! Ведьма! – кричали ей вслед мальчишки.
Девочка споткнулась и рухнула лицом в грязь прямо передо мной. Она подняла большие испуганные глаза на меня и пораженно ойкнула. Не знаю, видела ли она когда-нибудь священника. О том, как я выглядел в тот момент, мне было неизвестно.
Слезы катились по ее раскрасневшемуся лицу. Я опустился перед ней и поднял с земли. Она даже не пыталась отряхнуть летнее короткое платьице. Отчего ребенок гулял зимой в летней одежде? Я не знал, не хотел знать.
– Ведьма! Ведьма! – продолжали улюлюкать дети.
– Пойдем! – Я взял девочку за руку и повел ее прочь от толпы.
Увидев во мне защитника, она льнула к моим ногам, словно потерянный котенок. Была ли у нее семья?.. Мы зашли за угол дома, где нас не могли видеть люди. Мне пришлось опуститься на колени перед ней, чтобы утереть мокрые горячие слезы. Она улыбнулась мне.
«Ведьма, ведьма…»
Я осторожно провел тыльной стороной ладони по ее щеке и в следующее мгновение переломил ей шею. Она обмякла в моих руках, маленькое тельце, в котором еще секунду назад билась жизнь.
Громкий крик Надии пролился на снег. Она билась и плакала, но исправить ничего не могла. Я чувствовал удовлетворение. Мне хотелось сделать ей больно. Усадив девочку на снег и прислонив ее спиной к стене дома, я быстро покинул то место и вернулся в церковь.
