Я поднялся навстречу Лестрейду.
– Добрый вечер, детектив.
– Здравствуйте, доктор, – Лестрейд выглядел растрепанным и донельзя испуганным. – Барбара, как же так, почему ты не сказала мне, что идешь к Ватсонам?
Девушка молчала, досадливо прикусив нижнюю губу.
– Я тебя спрашиваю, Барбара! – повысил голос Лестрейд.
Барбара вдруг вскочила. Лицо ее пылало от негодования.
– Папа, сколько можно?! Сколько можно меня контролировать?! Разве я преступница, что ты не даешь мне и шагу самой ступить?!
Девушка разрыдалась и бросилась к выходу из нашей квартиры.
Лестрейд растерянно смотрел на меня.
– Простите, Ватсон, за эту сцену, и вы, леди.
– Ничего страшного, инспектор. – сказал я. Я прекрасно понимал старика.
– До завтра, доктор, – надев шляпу, Лестрейд отправился вслед за дочерью.
– Как это пошло – не давать свободы женщине, – насупилась Аделаида, ковыряя ложкой омлет.
– Есть свобода, а есть разумное послушание, – строго сказала мисс Остин. – Барбаре не следовало без ведома отца приходить к нам в дни, когда по улицам Лондона бродит Садовник.
– И мертвый Гюстав Моро, – засмеялась моя дочь.
– Кстати, – я промокнул губы салфеткой, – что она имела в виду, когда сказала, что видела этого потустороннего поэта?
– Не знаю, папа, – пожала плечами Аделаида. – Мало ли кого можно встретить на улицах Лондона. Мы с мисс Остин недавно видели Суини Тодда14. С седой прядью в волосах и с огромной бритвой в руках. Он предложил сфотографироваться с ним за три пенни. Кстати, Барбара помешана на Гюставе, он ей повсюду мерещится.
– Бедный Лестрейд! – воскликнул я.
– Мне тоже Гюстав очень нравится, папа, – призналась Аделаида, хитро поблескивая глазами.
– Ох уж мне эти молодежные увлечения, – вздохнул я. – В моей молодости все было иначе. Мы занимались спортом, играли в крокет, а вы только и делаете, что сидите с книжками декадентов на диванах…
– Кстати, о спорте! – воскликнула Аделаида. – Ты ведь знаешь, папочка, что пройдет завтра в Хаммерсмите?
– Полагаю, что, да, знаю, – отозвался я, отпивая кофе. – Тренировочный старт королевской регаты «Оксфорд-Кембридж», не так ли?
– Так, папочка. И ты ведь не откажешься сопроводить нас с мисс Остин?
Я ненадолго задумался.
– Не откажусь, если не будет срочных новостей.
Пожелав дамам доброй ночи, я отправился к себе. Скандал между Лестрейдом и Барбарой, хотя я и не показал вида, подействовал на меня угнетающе. Я чувствовал, что, подобно инспектору, я не нахожу достаточно точек соприкосновения с Аделаидой и допускаю пробелы в отношениях с дочерью, которые немедленно заполняются пустотой.
