— Стой, стой, — негромко велел Олтер, придерживая горца. Взяв ладонь Туммы, сухую и холодную, наследник прижал ее к своей щеке. Усилием воли он мысленно разогнал, разжег внутри себя обычно спокойное пламя, заставив его взвиться. Огонь внутри загудел и языки пламени поднялись ввысь. Он перегонял и перегонял из себя жар в Тумму, чувствуя, как теплеет его рука.
— Хватит, хватит, дваждырожденный… — вдруг раздался спокойный, немного усталый голос Туммы. — Твой огонь исцелил меня.
Лекарь убрал руку, и Барат опустил его на землю. Тот уверенно встал на ноги и слегка притопнул. А Олтер, напротив, зашатался и не устоял бы, если бы его не подхватил верный Барат.
— Ну уж тебя, наследник, я хоть до самого Декуриона донесу, — повеселел горец.
— Это Оли! Это Оли! Козопас вонючий! — раздался позади плачущий голос Гвинда.
— Да! И собака его уродская, — вторил брат.
— Ко мне!!! — заревел во всю мощь мужской голос. — Свиные отродья, беременные черепахи. Все ко мне!!! — Наместник бушевал, рвал и метал. — Поймать и привести! Немедля!!
Спутники переглянулись и бросились к приметному силуэту ели, подсвеченному лунным светом. Стоило им оказаться по ту сторону ограды, как Юсси кашлянул в кулак.
— Я ухожу, йок… — сказал Юсси. — Ханич ждет…
— Пусть благословенья богов пребудут с тобой, Юсси, — торопливо шепнул Оли, неловко завозившись на руках Барата. — Горы Дорчариан в долгу перед собой.
Раскосый старик вдруг смешно оттопырил уши ладонями и важно ответил.
— Степь и я услышали, Олтер. Я запомню твои слова, наследник, — степняк поклонился и растворился в ночи.
— Выходят из ворот, — раздался спокойный голос Туммы. — Нельзя стоять.
Беглецы рванули вперед и помчались через просыпающийся сад: позади растекались цепочкой огни факелов, гневно заржала лошадь на площади, со стороны плаца забрехал пес. Тумма бежал впереди, радуясь пробудившейся силе, которую подарил ему дваждырожденный.
Они почти успели, но в дело вмешались постовые у ворот, которые присоединились к погоне: огни стражников заметались впереди, преградив путь. Беглецы сгрудились в тени можжевелового куста. Ближе, еще ближе… Барат протянул Тумме запасной кинжал и тот вцепился в рукоять: живым не дастся! Больше никогда! Послышалось пыхтение бегущих воинов и легкий звон доспехов… Стражники, не заметив их, пронеслись мимо.
— К нашему дому бегут, — перевел дух Оли.
Стараясь не шуметь, они бросились вперед. Выскочив из зарослей, спутники увидели Либурха. Тот стоял на библиотечном крыльце, кутаясь в душегрейку. Кончик ночного колпака смешно свисал на ухо. Подслеповато щурясь в темноту и прислушиваясь к переполоху, старик сжимал в руках лист бумаги и свинцовый карандаш. Видимо, работал допоздна.
