Я подняла куб с серебряной искоркой выше.
— Могла бы сообщить ему помягче. Я собиралась поговорить с ним о том, что случилось, удостовериться, что он с этим справился. Так нет, тебе надо было ткнуть его носом.
Корабельная аватара подняла брови:
— Ты хочешь сказать, я виновата?
— Могла бы не переть напролом.
— Я — военный корабль, капитан. «Переть напролом» — моя работа. — Она изобразила обиженную мину. — А теперь не вернешь ли мой куб на место?
— О, именно на место и верну, не сомневайся.
— Как это понимать?
— А так, что я выброшу его из шлюза. Престону сейчас совсем ни к чему мысль, что эта штука на борту.
Я шагнула к трапу. За моей спиной «Злая Собака» окликнула:
— Подожди!
— И не желаю больше об этом говорить.
— Я тоже. — Ее тон изменился, стал деловитым. — Я приняла сигнал с Камроз.
У меня замерло сердце. За две недели я привыкла к самостоятельности и свободе вести корабль, куда мне вздумается. Вызов из дома мог означать только, что этой свободе конец и меня возвращают на службу.
Забыв о гневе, я поставила стеклянный куб на полку.
— Дай связь.
Больно было бросать Чета, но ничего другого не оставалось. Эддисон верно сказала: помятый корпус мог в любую минуту рассыпаться, и тогда всем конец. Надо было возвращаться к команде и влезать в скафандр, пока не вышел весь воздух для дыхания.
Я пропустил Рили вперед. Корабль она знала не хуже меня и еще умела принимать решения под нажимом и тотчас их выполнять. Если кто и найдет выход, так это она. Вздумай я разыгрывать ведущего, мы бы так и застряли в машинном. В обычных обстоятельствах я бы назвал себя человеком напористым, но обстоятельства были далеко не обычны, а потери — сначала Вито, за ним Янсен и Монк, теперь Чет — слишком быстро следовали одна за другой и слишком меня подкосили, чтобы я полагался сейчас на собственные суждения. Мне нужно было время опомниться от удара.
Мы карабкались по разбитым трапам, протискивались мимо искореженных механизмов, а корабль вокруг нас все стонал и содрогался. Я чуть не плакал. «Душа Люси» заслуживала лучшей участи. И Чет, и остальные тоже. Но я ничем не мог им помочь и потому, тяжело переставляя ноги, скрепя сердце продвигался вперед, до самого шлюза.
Все уже приготовились к эвакуации, и нам с Рили досталось не так уж много места. Наши скафандры висели в шкафчиках, как содранные с привидений шкуры. Вытащив их в коридор, мы помогли друг другу одеться. Я с великой неохотой распрощался с кожанкой, аккуратно положив ее на палубу. Потом мы присоединились к товарищам и закрыли внутреннюю дверь шлюза.
