Теперь попробую развеять еще несколько укоренившихся мифов о днепровских казаках (позволю себе называть их именно так).
Не будем сейчас обсуждать проблему возникновения казачества, как такового. Здесь также существует множество мифов и догадок. Возникли себе и возникли. Только один аспект этого процесса — из кого оно возникло, их воинство.
По самой распространенной версии, казачество сформировалось из беглых крестьян, горожан и прочего люда, который по каким-то причинам не мог или не хотел жить в рамках существовавших тогда соседних государств. Здесь мы опять возвращаемся к тому, что беглецы эти были из многих стран, и отождествлять их только с украинским этносом в корне не верно. Достаточно хотя бы вспомнить имена и фамилии большинства гетманов запорожцев: Венцеслав Свитольдович (1401–1439), Предслав Лянцкоронский (1506–1512), Евстафий Дашкевич (1506–1536), Дмитрий (Байда) Вишневецкий (1550–1563), Евстафий Ружинекий (1565), Иван Свирговский (1567–1574)… И так далее. Что-то не заметно среди них украинских фамилий, а сплошь польские да литовские. Да еще и шляхетские. Может, на самом деле казачество вернее называть польским? Тем более, что и территория, которую в те годы занимали днепровские казаки, контролировалась Речью Посполитой.
Итак, расселились, значит, эти самые собравшиеся из разных городов и весей люди на Днепре и сразу начали турок да татар воевать. Возникают тут же вопросы: а откуда это они так мастерски научились владеть оружием; да и вообще, откуда это оружие взялось; а чем они питались, а где брали боеприпасы, одежду и прочий бытовой скарб, инструменты? Существует несколько версий ответов на эти вопросы.
Некоторые историки и публицисты считают, что организация казачества напоминала духовно рыцарские ордена средневековья. Я даже встречал такое мнение, что вообще слово “рыцарь” имеет славянское происхождение. Такая точка зрения возникла еще в XVI–XVII веках, когда польско-литовские авторы пытались оправдать большое количество польской шляхты в рядах казаков. Эта версия дает нам возможность представить, что казачество получало материальные блага от церкви или благодарных селян за защиту от иноземных захватчиков. Но, присмотревшись к устройству казачьей вольницы, можно отмести эту версию полностью. Православный митрополит и основатель Киевской духовной академии Петр Могила относился к казакам с нескрываемой враждой и презрением, называя их в печати “ребелизантами”. Сравнивать сечевую старшину с капитулом, а кошевого атамана с магистром ордена — величайшая пародия на европейское средневековье. Да и по внешнему виду казак походил на рыцаря столько же, сколько питомец любой восточной орды.
