— Армин, это не царство смерти, — успокоил я. — Ты же сам говорил.
— Ещё ближе невозможно к нему приблизиться, не пройдя чрез врата. А так как это маленький шаг…
Паланкин остановился, и полог откинули в сторону. Перед нами стоял Хахмед, Хранитель Протокола, и как обычно, смотрел на меня с неодобрением. Тем не менее мне показалось, что на этот раз взгляд был менее неодобрительным. Мы с Армином вышли из паланкина и подошли к Файлид, которая серьёзно на нас смотрела, пока Серафиана выбиралась из паланкина.
— Нам нужно дальше, — тихо промолвила Файлид, не убирая вуали. — Хахмед безопасно проводит вас к бабушке и будет ждать, когда вы закончите, — я угадал под тканью её вуали быструю улыбку. — В любом случае, я благодарю вас за ваши усилия. Божественной защиты вам и мудрости, — официально сказала она, слегка поклонившись. Она также посмотрела в сторону Серафины, которая, похоже, тоже улыбалась. Именно Серафина несколько дней назад предоставила Файлид шанс противостоять некроманту в теле Марины. Что бы ни обсуждали обе женщины в паланкине, это их сблизило. Она опустила полог, когда носильщики подняли паланкин.
3. Милость Сольтара и тёмный Кронскрагер
Серафина внимательно оглядывалась. По большей части её лицо было скрыто вуалью, всё же я мог предугадать, что она чувствует. Семьсот лет назад этот дворец — или другой на этом же месте — был её домом, резиденцией последнего имперского губернатора, чьей дочерью она была. Что осталось с того времени, а что изменилось? Только она это знала, и мне было интересно, что это за чувство, снова увидеть это место.
Хахмед подождал, пока между паланкинами не образовалось некоторое расстояние, затем повернулся ко мне и поклонился так низко, что его лоб почти коснулся ухоженной гравийной дорожки, на которой мы стояли.
— Хавальд бей, — серьёзно сказал он и даже выглядел немного смущённым. — Мне стыдно перед вами. Из-за гордости я не понял того, что сразу же увидела в вас моя госпожа. Я считал вас непочтительным, но именно я был тем, кому не хватало почтения. Простите меня, саик.
Это признание было самым неожиданным из всего, что он мог сказать; я был более, чем удивлён. Увидев выражение моего лица, Серафина развеселилась.
— Хахмед, Хранитель Протокола… — начал я и запнулся, подбирая слова. Где был Армин, когда я так в нём нуждался? — Тот день был неудачным, тогда я просто очень устал. Вам не в чем себя винить, по правде говоря, это мне не хватало почтения.
