— Что такое, Энни? — Мэгги ответила вместо меня.
Я заставила себя собраться.
— Звонил твой отец. — Она стояла у подножия лестницы и улыбалась мне. — С Джексоном все хорошо, никаких проблем. — Парни из клиники даже позволили твоему отцу зашить его, что очень хорошо, потому что никто не делает более аккуратные стежки, чем он.
— Спасибо мам, — я постаралась, чтобы мой голос был выше. Даже радостным.
— Ты не поможешь мне немного, детка? Мне нужно упаковать остатки вещей для выставки.
— Милостивый Боже, только не это, — подумала я, но вслух сказала. — Конечно, сейчас спущусь.
Мэгги остановила меня, легонько взяв за локоть. Ее голос был тихим, умоляющим.
— Пожалуйста, не говори об этом с твоей мамой.
— Почему нет? Почему она не должна знать?
Она покачала головой, пытаясь найти нужные слова.
— Ей это не понравится. А есть еще кое-что, что ты должна увидеть.
— Я должна увидеть? — Это будет происходить и дальше. Одна идея безумнее другой. — Что ты имеешь в виду?
Она выглядела смущенной. Как будто понимала, что говорит безумные вещи.
— Сара, дом делает это. Вот что происходит. Просто дай этому шанс.
Она сказала это обыденным тоном. Я подумала, понимает ли она, что предлагает.
— Мэгги, — сказала я. — Это просто дом. Просто камни и дерево.
— Я не думаю, что все то, чем кажется, Сара. — Она терпеливо ответила. — Кажется, что внутри каждой вещи есть душа. Только мы не знаем об этом, потому что в основном мы не чувствуем этого. Но в Доме Эмбер женщины нашей семьи могут.
Я не ответила ей. Я не знала, что ответить. Я просто развернулась и ушла.
* * *
Мы с мамой провели час, упаковывая экспонаты для выставки, которые были расставлены у нас по дому для вечеринки. Я хотела рассказать ей все, но каждый раз останавливалась. Как будто какая-то часть меня хотела… желала знать, что еще «дом» хочет сказать мне.
Так что я перенаправила свои мысли на то, что я уже увидела и узнала. Я пыталась быть «нормальной». Впервые в жизни я старалась вызвать маму на разговор. Уже по одному этому она должна была догадаться, что что-то происходит.
Мы все упаковали, затем я заклеивала коробки, пока мама писала адрес на наклейках и рисовала огромные стрелки со словами ЭТОЙ СТОРОНОЙ ВВЕРХ.
— Я вспомнила, что хотела спросить у тебя, — сказала она, — о чем с тобой разговаривал тот мужчина?
— Какой мужчина?
— Тот… немец. На вечеринке. — Она слегка покраснела.
Тот нацист, подумала я.
— Он просто решил представиться. Сказал что слышал, что в Доме Эмбер водятся призраки.
