Шиц тихо вышел.
Родзиевский сидел в кресле, глубоко задумавшись. Доклад не шел на ум. Что если перешедший в лагерь белоказаков мистер Стенли Грей (начштаба был уверен, что он и есть Билл Стрэнкл) каким-нибудь образом окажется захваченным в плен частями IX Красной Армии? И вдруг выяснится, что помог ему переправиться к белоказакам не кто иной, как Люциан Янович Родзиевский, бывший поручик царской армии! Крышка. Расстрел.
Каким ветром принесло сюда этого Стенли Грея (или Стрэнкла, не все ли равно?) в ту ненастную ночь, когда Люциан Янович крепко спал в роскошном номере отеля, как может спать человек, которому уже не грозит опасность разоблачения… С прошлым, кажется, все покончено. Родзиевский выгнал прочь связного из Владикавказа, привезшего «приказ» графа Шувалова «поручику Родзиевскому» — похитить боевое знамя Южно-Осетинской Красной бригады. Люциан Янович с трудом удержался от нахлынувшего желания собственноручно расстрелять негодяя, доставившего идиотский пакет. «Передайте своему графу, — сказал тогда Родзиевский связному, что я не выдаю его органам чека только из уважения к памяти о днях нашей совместной учебы в Академии…» После того случая никакие «связные» больше не беспокоили.
Родзиевский был мыслящим человеком и не верил в победу Врангеля, а тем более в успех, всяких жалких заговорщиков из каких-то союзов «возрождения». Кого и что они вздумали возрождать? Россию? Она погибла. На месте старой России, где сейчас хозяйничают большевики, по мнению Люциана Яновича могла бы возникнуть республика типа французской, но для этого нужна огромная сила извне. Пока что они оскандалились. Нужно ждать новой интервенции…
Настроение Люциана Яновича было превосходным, несмотря на тяжелое положение, переживаемое бригадой. Но вот «Стенли Грей» или Стрэнкл в своих грязных гетрах входит прямо в номер. Велев отослать Шица куда-нибудь подальше, с места в карьер объявляет: «У меня нет времени, господин поручик. Сейчас же вы должны переправить меня к передовым дозорам армии генерала Хвостикова. Вот ваш презент»… Иностранец бросает на стол тяжелый мешочек с английскими фунтами. Ошеломленный Люциан Янович, сидя в одном белье на кровати, только хлопает глазами. Незваный гость спокойно продолжает: «Если вы откажетесь, даю вам слово джентльмена, что передам вас в чека. Мне все равно, меня отправят домой как представителя дипломатического корпуса…» Родзиевский вскипел: «Какая наглость! Что вы можете сказать чека о честном командире Красной Армии?!». Но рыжий вынул из нагрудного кармана фотографическую карточку и невозмутимо отрубил: «Это фотокопия вашей расписки. 350 фунтов золотом. Вы получили их от мистера Пайка в октябре 1918 года. За что — сами знаете. Надеюсь, подпись ваша, господин поручик?..»
