Так и здесь, при взлете к вершинам нравственного совершенства, нам нужно многое исследовать, понять, разобраться — в себе, в человеке, в обществе. Да, и в обществе! — я не оговорился. Общество наше живое и растущее, на наших глазах в нем отмирает одно и появляется другое, на наших глазах оно изменяется применительно к требованиям времени и нуждам человека. И литература, как форма и выражение общественной мысли, не может не принимать самого активного участия в становлении общества. Все это, конечно, очень сложно и очень трудно и потому легкого чтения я читателю не обещаю: книга, видимо, будет не легкая и для писателя, и для читателя. Трудная книга.
И еще одно замечание. Читатель пошел у нас умный, заинтересованный, остро и самостоятельно мыслящий, умудренный диалектикой жизни, которая, отвечая на один вопрос, ставит другие. А потому он — въедливый, а иногда и недоверчивый. Читая книгу, он начинает разбираться в ней, сравнивает ее со своими наблюдениями и выводами, ищет границы между правдой и домыслом или вымыслом и определяет природу вымысла. Отсюда-то иногда рождаются читательское недоверие и настороженные вопросы: а то, что вы написали, — правда или вы придумали? А почему вы это написали? Сами вы сочинили или вам кто указал или приказал? — этими вопросами полны читательские письма. В журнале «Юность», а потом отдельной книжкой вышла моя трехлетняя переписка с Витей Петровым. Там ясно значилось: Григорий Медынский и Виктор Петров, «Повелевай счастьем», повесть в подлинных письмах, кроме того, в редакционном примечании было сказано, что повесть построена на подлинных письмах, с сохранением подлинных имен и фамилий, а в журнале были помещены даже фотографии обоих авторов. Несмотря на это — поразительное явление! — в очень многих читательских письмах ставился полный сомнения вопрос: «А был ли в действительности Виктор Петров? И не является ли он выдумкой писателя?»
А Седа Нарьян из Новых Гагр начала свое письмо к Петрову следующим вступлением: «Я не знаю, получите ли вы это письмо, Витя, и существуете ли вы на самом деле, ваши ли письма, слова, мысли опубликованы в журнале?» Получил Виктор ваше письмо, дорогая Седа, и мысли и слова, опубликованные в нашей с ним переписке, — его собственные слова и мысли.
А говорят — писатели выдумывают. Да разве такое выдумаешь?
Поэтому я считаю необходимым оговорить следующее. Книгу, посвященную конкретным вопросам жизни, и нужно, видимо, строить на таком же конкретном, взятом из живой жизни, материале. Писатель обычно оговаривает свое право на вымысел. Я от этого права отказываюсь. В этой книге не будет ни одного вымышленного положения и ни одного вымышленного лица или героя и только имена и фамилии, глядя по обстоятельствам, иногда могут быть изменены.
