. Остальные покатились дальше, разбиваясь о валуны и сваливаясь в ямы. Ломались оси, лопались шины, взлетали в воздух кузова
>[224]. Местность вокруг бара напоминала кладбище роботов.
Самый удачливый участник заезда, созданный командой Университета Карнеги-Меллона умудрился проехать целых семь миль (11 км), но неверно оценил подъем, забуксовал и, поскольку никто ему не помог, отчаянно вертел колесами, пока не загорелись шины>[225]. К одиннадцати утра все закончилось. Организаторы соревнований из DARPA сели в вертолет и полетели к финишу, чтобы сообщить караулившим победителя журналистам, что ни одна из машин до них не доберется>[226].
Было много пролившегося масла, пыли, шума и поломок — не было только победителя. Команды инженеров год трудились над своими моделями, которые прожили, в лучшем случае, несколько минут. Однако не надо расценивать это как полный провал. В острейшей борьбе родилась масса новаторских идей, и к 2005 году, к следующим гонкам, техника изменилась до неузнаваемости.
На этот раз прошлогодний рекорд дальности — семь миль — побили все участники, кроме одного. Все 132 мили (212 км) без всякой помощи со стороны людей одолели аж пять машин>[227].
Сейчас, спустя десять с лишним лет, уже многие убеждены, что будущее транспорта за беспилотниками. В конце 2017 года канцлер казначейства Великобритании Филип Хэмммонд заявил о намерении правительства к 2021 году выпустить на английские дороги автомобили без водителей — и без страхующих операторов. Daimler пообещал создать автономные машины к 2020 году>[228], Ford — к 2021-му>[229], подобные предположения высказывали и другие производители.
В прессе стали рассуждать уже не о принципиальной возможности создания беспилотных автомобилей, а о том, какие проблемы придется решать, когда они будут созданы. “Должен ли ваш автомобиль сбить пешехода ради того, чтобы спасти вашу жизнь?” — вопрошала New York Times в июне 2016 года>[230]. Затем в ноябре 2017-го: “Если рулить начнут машины, что будет с животными на дорогах и штрафами?”>[231] Между тем Financial Times предупреждала в январе 2018-го: “Грузовой транспорт взял курс на беспилотное будущее — профсоюзы предрекают потерю работы миллионам водителей”>[232].
Что произошло? Каким образом всего за несколько лет удалось совершить рывок от нежизнеспособных железяк к революционным высокотехнологичным проектам? Стоит ли ожидать дальнейшего быстрого прогресса?
