На Плутон отправились автоматические разведчики. Его поверхность рассматривали и сами люди, и их чуткие аппараты с борта корабля. Съемки рассказывали о скалистых массивах, потухших вулканах, необъятных равнинах. О том, что Плутон в семье больших планет, к которой его приписали земные астрономы, был действительно чужим. Он скорее напоминал тот же Марс или Венеру, ведь и средняя плотность его оказалась большей, чем у планет-гигантов, и даже превышала земную.
Ничто не предвещало, что посадка мощного корабля будет опасной. Но Бурмаков не спешил — где потрачены месяцы, там дни значения не имеют. Он хотел сначала облететь всю планету и составить хотя бы приблизительную карту ее поверхности. Его решение и на этот раз было правильным.
Где-то на шестидесятом витке в плавном движении корабля почувствовалась почти незаметная заминка. Вахту нес сам Бурмаков. Он сначала удивленно посмотрел на пульт, где все, однако, выглядело нормальным, почесал затылок и тут вспомнил, что что-то такое уже было на Марсе. Бурмаков прикусил губу, что у него означало высшую степень волнения, и разбудил Гущу.
Павел вошел как раз в тот момент, когда капитан проверял запись контрольной системы автопилота. Он подошел к Бурмакову и через его плечо взглянул на ленту осциллографа, которая медленно ползла назад, демонстрируя ровную волнообразную запись.
— Что это вы, Степан Васильевич, автоматы проверя... — Павел осекся. Над длинным рядом ровных волн выскочил знакомый ему пик. Боясь поверить внезапной догадке, пошутил: — Экскурс в марсианскую эпопею?
— Вроде бы да, — капитан поднял улыбающееся лицо к Гуще. — Но... здесь!
Павел плюхнулся в кресло. Записи — и эта, и та, марсианская, — были очень похожи. Павел проверил снимки планеты, сделанные в том месте, над которым в движении «Набата» произошел сбой. Это была большая равнина, точнее, ровное горное плато.
— Обследуют? — предположил он.
— Надеешься еще на один памятник? — Бурмаков задумался.— Возможно. Но если он есть, никуда не денется. Мы же наметили исследовать сверху всю поверхность — так не будем отклоняться.
А через несколько витков «Набат» заметил новый слабый толчок, потом вскоре второй...
— Вот такие пироги, как говорила моя бабушка, — закусил губу Степан Васильевич. — Самое время по вашему недавнему примеру пофантазировать. Где там Виктор?
— Иду, товарищ капитан, — отозвался из своей каюты юноша. — Я не сплю и все понял.
— Таким образом, — начал Бурмаков, когда Витя зашел в рубку, — мы, похоже, встречаемся с уже знакомым явлением. Мы не знаем его сути, но это, на мой взгляд, пока не имеет существенного значения. Скорее всего с планеты в пространство направлены какие-то лучи. Найдя источник, мы, пожалуй, узнаем, что излучается и для чего.
