— Не в том дело, — Павел перестал смеяться. — «Сгусток мысли сокрушит скалы, сгусток энергии свалит гору».
— Опять стихи? Кстати, припасы вам выслали. Но я что-то не понимаю ваших аллегорий, Павел Константинович?
— Простите, Степан Васильевич, — извинился Гуща. — Это не красноречие. Мне было показалось, что Вундеркинд преодолел свою механическую ограниченность.
— И залюбовался вместе с вами звездами? — Бурмаков также хохотнул, не из солидарности, иронично. — Бывает...
До рассвета Гуща перезарядил кислородный и питательный аппараты, поменял энергетический блок киберу. Когда же взошло Солнце, был готов идти дальше. Решил побывать на вершине и по пологому склону, дав тридцатикилометровый крюк, выйти к вездеходу. Он уже собирался повернуть на юг, где дорога казалась более ровной, как вдруг вспомнил находку Вундеркинда. Было светло, но звезды на небе не гасли, просматривались. Павел отыскал Большую Медведицу, опустил взгляд и наткнулся на террасу, будто вырезанную в скале, стоявшей над широкой, покрытой внизу туманом долиной. Ничего особенного на террасе, однако, не заметил.
— Где же то инертное вещество? — на всякий случай спросил он робота.
— На месте, — кибер будто недоумевал недогадливости человека и даже насмехался над ней.
— Так веди, если ты все знаешь, — и Гуща подумал, что роботу очень малого не хватает, чтобы стать умным собеседником.
Терраса находилась немного в стороне от намеченного им пути. Но до вечера было далеко, и он не торопился. Тем более что именно здесь появилась площадка для обзора.
Павел чувствовал себя как в земном самолете на заоблачной высоте. Далеко внизу клубились, похожие на облака, светлые на солнце лысые горы. В этой дикой красоте было необычное величие, непреодолимая сила. Павлу стало скучно. Великий творец — природа здесь будто бы остановилась на пол пути. Понаставив гор, понасыпав песка, она забыла обогатить планету водой, растениями, животными...
Узкое обрывистое ущелье перегородило путь, когда до террасы было уже совсем близко. Павел покачал головой и фыркнул. Ущелье, похоже, опоясывало нужную им скалу с террасой со всех сторон.
— Словно ров средневековой крепости, — он показал товарищам эту внезапную преграду.
— Ну, значит, должен быть и мостик, — пошутил Степан Васильевич.
— Ладно, поищем.
Пока Гуща раздумывал, куда повернуть, Вундеркинд, пошевелив своими антеннами, сдвинулся с места. Подражая хозяину, он свернул вправо, отошел назад и остановился, глядя линзами на что-то видное ему одному. Гуща подошел и окаменел.
